Автор цитат: Макс Штирнер. Страница 5

В либерализме, таким образом, сказывается Преемственность старого христианского пренебрежения к «я», к живому Ивану. Вместо того, чтобы признать меня таким, каков я в действительности, обращают исключительное Внимание на мою Собственность, на мои свойства и вступают со мной в честный Союз только во Имя того, чем я владею, как бы заключают брачный союз не с тем, что я представляю собой, а с тем, что у меня Есть. Христианину нужен Мой Дух, либералу моя человечность.
Но Если дух, который рассматривают не как собственность моего телесного «я», а как само «я» - призрак, то и « Человек», который признается не как мое свойство, а как мое подлинное «я», - не что иное, как привидение, идея, Понятие.

Кто преступает веление государства, тот считается таким же преступником, как и преступающий Заповеди Божии - это Взгляд, который удержался еще со времен господства церкви. Бог - свят сам по себе, и заповеди церкви, как и государства, - заповеди этого святого; он дает их миру через посредство своих помазанников и деспотов, венчанных «Божией милостью». Если Церковь имела смертный Грех, то Государство имеет «достойных казни» преступников, если первая имела еретиков, то второе имеет государственных изменников, если первая налагала церковные наказания, то государство налагает уголовные кары; церковь вела инквизиционные процессы, государство - фискальные; словом, в церкви - Грехи, в государстве - преступления, в церкви - Инквизиция и в государстве - инквизиция. Но не настанет ли Час, когда и Святость государственности падет, подобно церковной? Страх перед его законом, благоговение перед его величием, Покорность его «подданных», долго ли еще продержится это Все? Не исказится ли, наконец, «святой лик»?

Наилучшим государством будет, очевидно, то, которое будет иметь наиболее преданных граждан, и чем более теряется Чувство законности, тем более сил и достоинств теряет и Государство, эта Система нравственности, эта «истинная» нравственная Жизнь. Вместе с «добрыми гражданами» исчезает и благоустроенное государство; оно разлагается среди анархии и беззакония. « Уважение перед законами!». Этим цементом скрепляется Целостность государства. « Закон свят, и Кто его нарушает - преступник».
Без преступлений Нет государства: нравственный Мир - а это и Есть государство - полон обманщиков, мошенников, лжецов, воров и т. д. Так как государство - « Господство закона», Иерархия его, то эгоист во всех тех случаях, где его Польза идет вразрез с пользой государства, может удовлетворить свои Желания только путем преступления.

Я Никогда не веровал в себя, не верил в свое Настоящее и видел себя только в будущем. Мальчик полагает, что он станет настоящим я, настоящим человеком, когда подрастет и будет взрослым мужчиной; взрослый же Человек, в свою Очередь, полагает, что только на «том свете» он станет чем-то настоящим. А, обращаясь к ближайшей действительности, даже и Лучшие Люди еще до сих пор уверяют друг Друга, что необходимо вполне вместить в себе Государство, свой Народ, Человечество и еще многое другое, чтобы стать настоящим я, стать «свободным» гражданином, гражданином государства, «свободным или настоящим человеком», и они видят правду и Действительность моего я в восприятии чужого я и преданности ему. И какого я? Такого, которое не Есть ни я, ни ты, которое есть лишь воображаемое я, призрак.

Общества всегда были олицетворением властного, так называемого нравственного начала, то Есть призраками, к которым отдельный Человек питал подобающий Страх. Такие Призраки обозначаются Лучше всего наименованием «народа» или «народца»: Народ праотцов, народ эллинов и т. д., наконец, народ людей вообще, или Человечество; затем - разновидности этого «народа», который мог и должен был иметь свои особые общества - испанский, французский народ и т. д., а внутри них - сословия, города, словом, всякого рода корпорации и, наконец, в виде самого внешнего, самого последнего отпрыска, или маленького народца, - Семья.

Прудон и Коммунисты борются с эгоизмом. Поэтому их доктрина - только продолжение и Выводы христианского принципа, принципа Любви, самопожертвования во Имя всеобщего, чуждого. Они завершают, например, в собственности только то, что фактически уже давно существует, а именно - Отсутствие собственности у единичных личностей. Итак, они - Враги эгоизма, а потому они - христиане, или в более общем смысле - религиозные Люди, верящие в Призраки, служители какого-нибудь общего Понятия (Бога, общества и т. д.). И еще тем Прудон уподобляется христианам, что он признает за Богом то, в чем отказывает людям. Так, он называет Бога собственником земли. Этим он доказывает, что не может освободиться от представления о собственнике; в результате он приходит Все-таки к собственнику, но ставит его в потустороннее.
Политический Либерализм, как и все религиозное, рассчитывает на Уважение, Гуманность, Любовь. Поэтому он постоянно испытывает огорчения. В практической Жизни люди Ничего не уважают, и каждый День мелкие владения скупаются крупными собственниками, и «свободные люди» превращаются в поденщиков.
Если бы, наоборот, «мелкие собственники» прониклись сознанием, что и крупная Собственность принадлежит им, они бы не уступили ее и их бы нельзя Было лишить обладания ею.

Государство стремится к собственному обогащению; ему Все равно богат ли Иван и беден ли Петр, или же наоборот. Оно с безразличием смотрит на то, как Один бедствует, а другой богатеет, ему Нет Дела до таких перемен. Как единичные личности, они равны перед лицом государства - в этом оно Право: оба они для него, государства, - истинное Ничто, как и все мы « Грешники перед Богом». Но для него важно, чтобы те, которые делают его своим «я», были бы совладельцами его богатства; оно привлекает их к соучастию в своей собственности. Награждая собственностью единичных личностей, оно их этим заманивает; но Собственность же остается его собственностью, и каждый пользуется ею лишь до тех пор, Пока он несет в себе Я государства, или пока он «верноподданный член общества», в противном же случае собственность его конфискуется или уничтожается разоряющими процессами. Собственность поэтому остается всегда государственной собственностью и Никогда не бывает собственностью отдельного «я». Государство не отнимает насильно у единичных личностей то, что они получили от государства, ибо это Было бы самоограблением. Кто является государственным Я, то Есть добрым гражданином или подданным, тот, в силу такого Я, но не в силу своего собственного Я, безмятежно владеет своим леном. Закон обозначает это так: собственность - это то, что я называю «своим по милости Божией и по праву моему». Но… собственность - моя «в силу Права и по милости Божией, пока против этого Ничего не имеет государство».

Следует знать, что Захват Ничего «презренного» собой не представляет: это Настоящее деяние единого в себе самом эгоиста.
Только тогда, когда я не буду ожидать ни от единичных личностей, ни от какого-либо общества того, что я могу себе добыть, - только тогда я выскользну из пут Любви, только тогда чернь не будет более чернью, когда Она совершит захват. Только Страх перед захватом, только страх наказания делает ее чернью. Только то, что захват - Грех, Преступление, только эта заповедь создает чернь, и Если она остается чернью, то сама виновата тем, что соблюдает Эти Заповеди; в особенности же виновны те, которые требуют тоже «своекорыстно» (возвращаю им этот упрек) почитания этих заповедей. Одним словом, Причина зла - Отсутствие сознания и проникновения «новой мудростью», ветхозаветная идея греха.

Распределяющее Начальство даст Мне то, что предписывает ему его Чувство справедливости, любовная Забота о всех. Для меня же, единичной личности, одинаково неудобны и коллективное Богатство, и богатство других единичных личностей, ибо и то, и другое не мое; принадлежат ли Все блага всему обществу, которое уделяет и мне Часть этих благ, или отдельным владетелям, - для меня это одинаковое Стеснение, ибо ни тем, ни другим я не могу распоряжаться. А Коммунизм, уничтожающий всякую личную Собственность, еще более ставит меня в Зависимость от другого, а именно от общества, и, как бы ни нападал он на « Государство», он опять-таки стремится установить «государство», известный строй, стесняющий мою свободную Деятельность, учреждающий верховную Власть Надо мной. Коммунизм справедливо восстает против гнета, который я испытываю от единичных собственников, но еще страшнее та власть, которую он даст обществу.

Тут должен выступить имеющий решающее Значение Эгоизм, своекорыстие, а не принцип Любви, не Чувства, вытекающие из любви, - Милосердие, добросердечность, благодушие, даже Справедливость и Правосудие (ибо и правосудие - проявление любви, продукт ее): Любовь знает только Жертвы, и требует «самопожертвования».
Эгоизм не имеет Намерения жертвовать чем-нибудь или ограничивать себя, он просто решает: что Мне нужно, то я должен иметь, и я себе это добуду.
Все попытки дать разумные Законы о собственности вытекали из недр любви и изливались в бесконечный Океан «определений». И Социализм, и Коммунизм не свободны от этого.

Все попытки осчастливить чернь, все братские лобзания, вызванные любовью, ни к чему не приводят. Только Эгоизм может помочь черни, и эту Помощь Она должна себе сама оказать, и она ее окажет. Нужно только, чтобы она не поддавалась страху, - тогда Сила за нею. « Люди бы не уважали Ничего, Если бы их не держали в страхе»

«Я имею поместье в тысячу десятин». - «А я, твой батрак, отныне буду обрабатывать твою землю только за талер в День». - «Тогда я найму себе другого батрака». - «Ты Никого не найдешь, ибо мы, батраки, Все будем работать только по такой цене, а Если кто-нибудь согласится на твои Условия, то Горе ему. Вот и служанка: Она тоже требует теперь столько же, сколько и мы, и ты не найдешь ни одной служанки, которая пошла бы слу Жить за меньшую плату». - «Но ведь я разорюсь!» - «Не так страшно. Столько же, сколько и мы, ты, Конечно, будешь получать, и если не хватит, то мы добавим тебе столько, сколько нужно, чтобы ты мог жить, как мы». - «Но я привык к лучшей Жизни». - «Против этого мы Ничего не имеем, но это нас не касается, если ты можешь отложить Больше, то живи Лучше. Но не станем же мы наниматься за меньшую плату только для того, чтобы ты мог благоденствовать. Богач всегда отделывается от бедняка словами: «Что Мне за Дело до твоей Нужды? Пробивайся, как знаешь - это твое дело, а не мое. Так пусть же это будет нашим делом, и мы не позволим богачам лишать нас средств, «которые у нас имеются, чтобы добыть то, чего мы стоим».

Я хочу ответить на Вопрос Пилата: «Что Есть Истина?» Истина - свободная Мысль, свободная идея, свободный Дух; истина - то, что свободно от Тебя, что не твоя Собственность, что не находится в твоей власти. Но истина также и совершенно несамостоятельное, безличное, непроизвольное, беспамятное, истина не может выступить так, как выступаешь ты, не может двигаться, изменяться, развиваться; истина ожидает и принимает Все от тебя и существует только благодаря тебе, ибо Она существует только… в твоей голове. Ты признаешь, что истина - мысль, но не всякая мысль истинна, или, как ты выражаешься, не всякая мысль - истинная и действительная мысль. А чем ты измеряешь и как узнаешь истинную мысль? Твоим бессилием, именно тем, что ты не можешь ею овладеть. Когда она тебя подчиняет, вдохновляет и воодушевляет, тогда ты считаешь ее истинной. Ее Господство над тобой убеждает тебя в ее истине и, Если она тобою обладает и ты одержим ею, тогда тебе Хорошо с ней, ибо тогда ты нашел себе господина и наставника. Когда ты искал истину, чего жаждало твое Сердце? Господина! Ты стремился не к своей власти, а к властвующему над тобой, и ты хотел возвысить его («величайте Господа Бога нашего!»). Истина, Мой милейший Пилат, - властелин, и все те, которые ищут истины, ищут и прославляют властелина. Где он, этот властитель? Где же, как не в твоей голове! Он - только дух, и Там, где ты думаешь, что ты его видишь, там он - призрак, властелин просто-напросто мысль, и только христианское мучительное Желание сделать невидимое видимым, духовное телесным создали призрак и ужасную веру в Призраки.

Истину как таковую, «истину вообще», не хотят отбросить, ее хотят найти. Но ведь Она не что иное, как высшая Сущность! Если бы «истинная Критика» потеряла веру в истину, она должна была бы прийти в Отчаяние. И Все-таки Истина - только Мысль, но не Одна только; она - мысль, которая стоит над всеми прочими мыслями, мысль неопровержимая, она - сама мысль, которая освящает все прочие Мысли, она - святая святых мыслей, «абсолютная», «святая» мысль. Истина устойчивее всех богов, ибо для нее, ради служения ей, низвергли богов и под Конец самого Бога. «Истина» осталась, когда погиб Мир богов, ибо она Есть бессмертная Душа этого преходящего мира богов, она - само божество.