Персонаж: Василий Васильевич Розанов

Где « Долг», Там могут быть и непременно Есть Все степени начинающейся измены ему, тогда как где « Любовь» - там уже не может быть измены любимому (ведь изменяют без Любви, в безлюбовной семье). <...> И вообще женщину, способную изменить, я нахожу в европейской семье, построенной по «долгу», а не на «любви».

Мне кажется, дать земле непорочную семью - это значит сделать её раем; внесите « Меч и Разделение» только в одну семью, и вы превратите всю землю в Хаос, зальёте кровью, грязью.

Посмотрите, как пассивна Гретхен в «Фаусте»; решительно Она умеет сопротивляться только минуту. Напротив, Нравы Римской империи были низки, и мы вовсе не знаем Там «нечаянно падающих девушек», не видим бессильных простушек; Девушки очень тонко ловили там цезарей, но их... очень мало «ловили». Женщина была развращена, и женщина была активна. Она «падала» с глубоким расчетом, - падала, побеждая, и самым «падением» своим большею частью давила мнимого «победителя». Этим я хочу хоть сколько-нибудь отстоять «падающих девушек» от обычного клейма, на них прибиваемого: « Развратница». Ей-же-ей, Гретхен не была развратница. Гёте поэтическим и философским гением дал нам почувствовать в ней всю полноту душевных даров... <...> Увы! Такие-то и соблазняют; и решительно Никто, кроме Мефистофеля, не ухаживает за податливыми Мартами. Да, до чего часто « Падение» Есть не Синоним «развратницы», но именно усиленного, подчеркнутого и очень взлелеянного целомудрия! Повторяю, за Мартами не ухаживают, да и Марты падают внимательно, как римские матроны. Висел цветок, - Правда, совершенно пассивно; может быть, надеялся на судьбу свою, может быть, потерял надежду. Во всяком случае - он не ваш. Он просто Божий. И Мне думается, Человек делает ужасный религиозный Грех, Если, напевая «тру-ля-ля», взял, сощипнул его двумя пальцами, понюхал, бросил и пошел играть в Карты. Мне представляется это чем-то ужасным.

Скажут: « Береги девица Честь смолоду»; на то и наши приступы, чтобы закалить борьбою девичью «честь». Позвольте, тут всегда и всемирно активная сторона принадлежит мужчине, а девушка всемирным инстинктом находится в состоянии пассивного Ожидания. Может быть, это худо, но так Богом устроено. Так Богом устроено, а человеческое уложение должно бы дополнить, что самая Пассивность девушек, решительно неразделимая с прекрасною в них «женственностью», должна быть под охраною внимательнейшего и бережливого Отношения активной стороны.

У нас Есть Законы о собственности; похитивший сто рублей не только возвращает их, но он судится просто за Поступок свой, за то, что смутил и возмутил, так сказать, правильный и нормальный уклад собственности. <...> Нарушен принцип, нарушен уклад. И Казнь постигает за Нарушение принципа. <...> Потерянный Кошелек честным человеком возвращается по принадлежности; семинарист Хома Брут, изображенный Гоголем в «Вие», проходя по базару и видя воз без присмотра, не мог не стянуть с него какой-нибудь Вещи. Гоголь шутил, описывая смешного киевского семинариста; но, вообще говоря, Если, проходя мимо пролётки, где седок, зайдя в Магазин, оставил без присмотра свои вещи, вы возьмете их, спрячете под пальто, унесёте домой, - вас назовут вором. <...> К сожалению, уклад собственности у нас есть, а уклада «чести» в одной особенной и важной сфере - Нет. Вы соблазнили девушку; по-моему, Цена вам - как воришке чужих вещей с пролёток. О, я Нарочно беру унизительное Сравнение, ибо вся Суть в том именно, чтобы сломить зародившуюся здесь Гордость. Такой воришка говорит: «Я победил». Позвольте, Никто не видел, была ли здесь Борьба и каковы были Условия борьбы. Может быть, вы не сражались на шпагах, а закололи из-за угла. Во всяком случае, бьются на шпагах с равными, на глазах третьего или третьих лиц, и при совершенном равенстве положений, имени, мундира. Ведь офицеры и генералы не колют «ради дуэли» мужиков. Итак, « Соблазн» - если уж он когда-нибудь позволителен - то равной себе и в равном обществе. Остальное здесь - «шашни», «воришка с пролёток»; цена человеку - грош.

Высота законов - это Честь государства; высота нравов - это честь общества.

В психологию внутреннюю таких семей Никто не вглядывался, по крайней мере деловым образом. Напрасно высшие живописцы, как Тургенев в «Дворянском гнезде» и Толстой в «Анне Карениной», показывали, что не Всё здесь мертво, что собственно «потонувшая» Пара состоит из мертвеца и из живого, которого мертвец зажал в объятьях. <...> Да, это поразительно, что два величайшие произведения благородной литературы русской, «Евгений Онегин» и «Анна Каренина», посвящены апофеозу бесплодной семьи и - муке, страдальчеству в семье.

Счастлива та Семья, которая по свойствам мужа и Жены, по удаче - ибо непогрешительное Предвидение тут невозможно - их взаимного сложения, вышла счастлива. Она нежится в парах собственного благоухания. Я повторяю - «собственного»: это необходимо. Но Горе, Если её постигла Судьба Улисса после Трои, - бури, лукавство, случайности, Препятствия, - живые Обстоятельства всего живого. Тогда унылый Голос из-за спины выдвигается во весь Рост. Он звучит «отходную»: Люди погибли, и Навсегда, люди, Иногда в обеих сторонах здоровые и нравственные.

Сначала и долго кажется, что «Христос» и « Революция» исключены друг от Друга. Целую Вечность - кажется. Пока открываешь, и уже окончательно «вечно», что революция исходит от одного Христа. Он уничтожил контрафорсы в системе миродержавств мира... Всё « Одна Любовь», которая «побеждает всякий Гнев». Гневного, яростного начала - Нет. « Все Волосы легли под одну гребенку»... «Волос к волосу лежит». Нет «ералаша». Между тем должен быть «ералаш». Нет устойчивости мира. Представьте мировую систему без противоборства центростремительной и центробежной сил: все планеты бы упали на Солнце и сгорели, а не упали бы, то разнеслись во все стороны. Но « Тихая любовь Христа» всё победила.

Правда выше солнца, выше неба, выше Бога: ибо Если и Бог начинается не с правды - он не Бог, и Небо - трясина, и Солнце - медная Посуда.

Я не нужен: ни в чем я так не уверен, как в том, что я не нужен.

« Смерть, где твое жало? Ад, где твоя Победа?»
- Слова, слова, слова...
Лет восемь Назад я прочел, как в Царском Селе умирала от чахотки молодая девушка. Умирала и умерла. Мать, не в силах вынести горя, поднялась на колокольню ближней церкви, сбросилась с неё и разбилась до смерти. Вот Она знала, где «жало смерти».
И сказавший так Апостол, значит, не видал людей или, как бы и видя, - не видел. Зрение открывается только Любви. И сказавший слова Эти Апостол - не любил людей.

У кого благословенна жена - тот счастлив.
У кого неблагословенна жена - тот несчастлив.
Вот в эту-то петельку двери человеческой, закрывающей судьбу его счастья и несчастья, и капнул Христос серною кислотою у Матфея в 19 главе. Всё стало нудно. Всё стало Трудно. Везде скрипит у христиан. Ни затворить. Ни - отворить. Спасибо за «благоволение в человецех» и Вифлеемскую Ночь.

Солнышко сушит. Солнышко светит. От солнышка Нет заразы. И верно, что оно « Имя», которое «руководит человеком». Страшная Мысль приходит, что Человек, наоборот, «руководит Христом».
Собрались соборы: и вот « Руководство к Христу».
Пошли «разделились церкви» и ещё «три руководства к Христу».
Враждуют, ссорятся и Всё «руководя по Христу».
Войны и Убийства. И всё научая, как «понимать Христа».
Чего Больше: не будь « Изобретения букв», и Ничего бы не Было «рассказано»: и Христос угас бы, «родился» или «не родился».
Так что Если бы его «не вынянчило Человечество», то явно - «не стало бы и христианства». Ведь так? Это - простое «так», как лошадь и овес. Так что выходит, что Солнце Есть няня у Человека, а человек есть няня у Христа.