Автор цитат: Карел Чапек. Страница 5

Ненависть, Незнание <...>, Если бы можно Было обратиться к совести, а не к убеждениям, то, я думаю, Взаимопонимание не оказалось бы невозможным; и это было бы немало.

Обычно говорят, что бедняку нечего терять; да ведь как раз наоборот: в любом случае бедняк рискует Больше всех, потому что, Если он что-то потеряет, так это будет последняя корка хлеба; с коркой хлеба нищего не экспериментируют. <...> И самый ненадежный кров не у богачей, а у бедняков: попробуйте тряхнуть Мир, и вы увидите, кого Прежде всего засыплет Земля.

Бедняки - это вовсе не масса <...> Беспомощный Человек совершенно одинок.

... не быть коммунистом - это не только Отрицание, но и определенное кредо.
Мне лично такой Вопрос принес известное Облегчение: ведь тут от меня требовалось не полемизировать с коммунизмом, а оправдываться перед самим собой из-за того, что я не стал коммунистом и не могу им стать. Мне Было бы гораздо легче, Если бы я им был. Я бы жил в убеждении, что самым активным образом участвую в исправлении мира; я был бы уверен, что стою на стороне бедных против богатых, на стороне голодных против денежных тузов, я бы точно знал, что и по какому поводу Надо Думать, что надо ненавидеть, а что презирать. Вместо этого я чувствую себя, точно голый в терновнике: с пустыми руками, не прикрытый никакой доктриной, ощущаю я себя бессильным прийти на Помощь миру и часто не знаю даже, как сохранить чистой собственную Совесть. Если мое Сердце на стороне бедных, какого же Черта я не стал коммунистом?
Именно потому, что я на стороне бедных. Я видел нужду, такую безмерную, что Все вокруг мне опротивело. Где бы я ни был, я бежал от дворцов и всматривался в Жизнь бедняков, терзаясь унизительной ролью беспомощного зрителя. Ведь недостаточно взирать на эту нужду и сочувствовать ей: надо бы Жить их жизнью, но я слишком боюсь смерти. Эту завшивленную человеческую нужду не поднимает на щит ни Одна Партия; к этим страшным логовищам, где Нет ни гвоздя, чтобы повеситься, ни грязной тряпки для подстилки, Коммунизм обращается из безопасной дали: во всем, мол, виновен социальный строй; через два Года, через двадцать лет взовьется знамя революции, и тогда...
Как же так, через два года, через двадцать лет? Неужели вы способны равнодушно соглашаться с тем, что можно так существовать еще два зимних месяца, еще две недели, еще два дня? Буржуазия, которая тут не может или не хочет помочь, чужда мне; но так же чужд мне и коммунизм, предлагающий вместо помощи знамя революции. Цель коммунизма - властвовать, а вовсе не спасать, на его знаменах написан Лозунг власти, а не помощи. Нищета, Безработица, Голод - для коммунизма все это не Позор и непереносимая Боль, а вместилище темных сил, вырывающихся из пучины гнева и ярости. "В этом виноват общественный строй". Нет, Вина лежит на всех нас, все равно взираем ли мы на человеческие Страдания, засунув Руки в карманы или воздев к небу знамя революции.
Бедняки - это не Класс, это как раз Люди деклассированные, выбитые из колеи и неорганизованные; Никогда они не приблизятся к трону, Кто бы ни восседал на нем. Голодные хотят не властвовать, а насытиться.

Когда индивидуум растворяется в массе, он легко становится восприимчивым к... заразе, однако для частной Жизни это не годится.

Остановитесь на минутку возле нищего на углу улицы; обратите Внимание, Кто из прохожих вытаскивает из кармана грош для него; в семи случаях из десяти это Люди, сами обретающиеся на грани Нужды; остальные трое - Женщины. Из этого Обстоятельства коммунист, наверное, сделал бы вывод, что у буржуа Нет сердца; я же прихожу к гораздо более радостному убеждению, что у пролетария большей частью Сердце имеется и что он по существу склонен к сочувствию, Любви и самоотверженности. Коммунизм со своей ненавистью и классовой яростью хочет превратить этого Человека в зверя; такого унижения бедняки не заслуживают.

Современному миру не требуется Ненависть, ему нужна добрая Воля, нужны Согласие, Сотрудничество и гораздо более добросердечный моральный Климат; я думаю, что даже немного самой обычной Любви и сердечности способны еще творить Чудеса. Я защищаю современный Мир не потому, что это мир богачей, а потому, что это ведь и мир бедных, а кроме того, мир тех, Кто находится посредине между жерновами капитала и классовой ненавистью пролетариата, тех, кто так или иначе поддерживает и сохраняет большую Часть человеческих ценностей. Я не знаю близко десять тысяч самых богатых людей и не могу поэтому их Судить, но я судил тот Класс, который именуется буржуазией, за что меня и упрекали в гнилом пессимизме.
Поэтому я имею Право в какой-то мере заступиться за тех, на чьи Недостатки и Пороки я, Конечно, также не закрываю Глаза. Пролетариат не может заменить этот класс, но может в какой-то мере влиться в него. Пролетарской культуры не существует, какие бы хитроумные эстетические программы ни сочинялись. Точно так же, как Нет чисто этнографической, аристократической или религиозной культуры; Все, что остается в культуре, связано со средними слоями, с так называемой интеллигенцией.

... подлинная Нищета - это не институция, а Несчастье. <...> Борьба с несчастьями - это Долг моральный, а не социальный.

... я стараюсь Все понять, я копаюсь во всех науках и во всех литературах вплоть до негритянских сказочек и с какой-то мистической радостью обнаруживаю, что, проявляя чуточку терпенья, можно найти Взаимопонимание со всеми людьми, любого Цвета кожи и любой веры. Видимо, существует какая-то общая человеческая Логика и общий Запас человеческих ценностей, как Любовь, Юмор, Оптимизм или Охота вкусно покушать и много-много других вещей, без которых нельзя существовать. И вот порой меня охватывает Ужас, что я не могу понять коммунистов. Я сочувствую идеалам коммунизма, но не могу постичь его Метод. Иногда Мне кажется, будто они говорят на непонятном мне иностранном языке и их Мышление подчиняется иным законам. Если Один Народ верит в то, что Люди должны как-то притерпеться друг к другу, а другой - что им следует друг Друга пожирать, то это, Конечно, очень существенное Различие, но отнюдь не принципиальное; но вот если Коммунисты полагают, что при некоторых обстоятельствах вешать и расстреливать людей не более серьезное Дело, чем давить клопов, так уж этого я никак не могу понять, даже если мне будут объяснять по-чешски...

Порнография - это литературная Проституция; Она не просто удовлетворяет эротическое Влечение, но еще и обесценивает его.

Саранча - стихийное бедствие, хотя в одиночку Она совсем не страшна. То же самое с дураками.

У каждого из нас Есть в душе чувствительное Место, еще не покрывшееся кожей и волосами: местечко обнаженное и болезненно дрожащее, которое мы хотели бы скрыть от всего света.

Есть ли что-нибудь достаточно пагубное, страшное и бессмысленное, чтобы не нашлось интеллигента, который захотел бы с помощью такого Средства возродить Мир?

Вы всегда хотите иметь в запасе надежду, что кто-нибудь или что-нибудь спасёт вас!