влечение [Тема]

Бывает, что Человек сразу вызывает антипатию. Но Вместе с тем что-то в нём манит, заставляя желать его внимания. Неважно, Ненависть это, Влечение или Дружба. Ты просто хочешь заполучить его Интерес. Войдя в помещение, он заполняет собой Всё Пространство, и ты вдруг понимаешь, что Больше Никогда не забудешь это Взгляд. Это особенный взгляд.

Что касается женщин, эта Статистика <касающаяся измен> кажется ещё более опасной, чем в случае мужчин, у которых такое Поведение связано с самой их природой, подчиняющейся количеству тестостерона в крови. А Женщины, изменяя, гораздо реже бывают «одурманены» новым, неизвестным пенисом. Обычно в этом случае имеют Место Поиски утраченного мужского интереса. А это уже идёт от мозга.

Но возвратимся к Герцену. Что противопоставлял Герцен европейскому мещанству, которое ого так глубоко оскорбляло, и Почему он считал Россию призванною осуществить Идеи Запада? Ответ поражает своей несообразностью, своим несоответствием вопросу, и в этом опять сказывается вся Ограниченность мировоззрения Герцена: потому, что в России сохранилась всеми правдами и неправдами поземельная община и Признание Права всех на землю (довольно проблематическое). Таким образом, огромная нравственная Проблема, мировой Вопрос в полном смысле Слова, вопрос о Возможности настоящей, т. е. не мещанской, цивилизации унижается, вульгаризуется таким до детскости наивным и до мещанства материалистическим ответом. В этом фатальном несоответствии вопроса и ответа, размаха и удара Есть что-то поистине трагическое… Герцен снова и со всей силою ударяется головой о Границы своего позитивного миросозерцания, которое слишком тесно для его запросов. И на вопрос, заданный Фаустом, неожиданно отвечает Вагнер.
Герцен - это Прометей, прикованный или, вернее, сам себя приковавший к бесплодной скале позитивизма, и каждый умственный его Полет, смутное Влечение в запредельные сферы только более даст чувствовать цепи здравого смысла, посредством которого Герцен хотел решать Все Вопросы бытия. Философия Герцена ниже его личности; умственный мещанин, резонер здравого смысла, душит Прометея, постоянно палимого тем внутренним огнем, который был похищен им с неба. В этом несоответствии мировоззрения духовным запросам личности, которая не может, однако, преодолеть его изнутри, и состоит душевная Драма Герцена. Куда же указует Путь Герцен, куда он ведет, Если не своими мнениями, то своими исканиями, своими борениями и душевными ранами, падениями и разочарованиями? К тому, что является коренным отрицанием позитивизма и духовной над ним победой, - к идеалистическому и религиозному мировоззрению, к признанию того, что за миром явлений есть Область истинно сущего бытия, Мир идеальный, Царство абсолютной Истины, Добра и Красоты; в стремлении к нему, в религиозном «соприкосновении мирам иным» (как любил Выражаться Достоевский) и состоит Жизнь духа, и эта Живая Связь с миром идеальным дает Силы, поддержку и Утешение в жизненной борьбе во Имя этого идеального начала.

Чувственное Влечение или вообще не Есть Цель, или оно есть ради дружбы. Ведь и Другие влечения и искусства - точно так же.

И Каждому, кого он разрезал, Аполлон, по приказу Зевса, должен был повернуть в сторону разреза Лицо и половину шеи, чтобы, глядя на своё увечье, Человек становился скромней, а Все остальное велено Было залечить. И Аполлон поворачивал Лица и, стянув отовсюду кожу, как стягивают мешок, к одному месту, именуемому теперь животом, завязывал получавшееся посреди живота отверстие - оно и носит ныне Название пупка. Разгладив складки и придав груди четкие очертания, - для этого ему служило орудие вроде того, каким сапожники сглаживают на колодке складки кожи, - возле пупка и на животе Аполлон оставлял немного морщин, на Память о прежнем состоянии. И вот когда тела были таким образом рассечены пополам, каждая половина с вожделением устремлялась к другой своей половине, они обнимались, сплетались и, страстно желая срастись, умирали от голода и вообще от бездействия, потому что Ничего не хотели Делать порознь. И Если Одна половина умирала, то оставшаяся в живых выискивала себе любую другую половину и сплеталась с ней, независимо от того, попадалась ли ей половина прежней Женщины, то Есть то, что мы теперь называем женщиной, или прежнего Мужчины. Так они и погибали. Тут Зевс, пожалев их, придумывает другое устройство: он переставляет Вперед срамные их части, которые до того были у них обращены в ту же стороны, что Прежде лицо, так что семя они изливали не друг в Друга, а в землю, как цикады. Переместил же он их срамные части, установив тем самым оплодотворение женщин мужчинами, для того чтобы при совокуплении мужчины с женщиной рождались Дети и продолжался Род, а когда Мужчина сойдется с мужчиной - достигалось все же Удовлетворение от соития, после чего они могли бы передохнуть, взяться за Дела и позаботиться о других своих нуждах. Вот с каких давних пор свойственно людям любовное Влечение друг к другу, которое, соединяя прежние половины, пытается сделать из двух одно и тем самым исцелить человеческую природу.

Истоки страха у Фрейда совпадают с «научным тезисом» из Первого послания Иоанна. Однако диаметральная Разница в том, что Автор послания говорит о Любви в духовном смысле, а Фрейд - в ее элементарном, сексуальном значении ( Либидо). Но является ли Пропасть непреодолимой? Мы не хотим ее сужать, но стоит задуматься над следующим: бесспорно, что даже высшие духовные Переживания не проходят в душевной Жизни без телесных ощущений, хотя те не обязательно должны быть сексуальными. Некоторые Психологи, те же Уильям Джеймс и Карл Ланге, даже зашли так Далеко, что ошибочно считали, будто Чувства - лишь Итог иннервации мышц и сосудов... Я сам не раз наблюдал, как при внезапном и очень активном подавлении сексуальности угасали мыслительные Способности и высшие интеллектуальные функции. С другой стороны, Фрейд, изучая половое Влечение, со временем расширил Понятие сексуальности, впустив в него платоновскую идею Эроса и немецкое Слово «Liebe» - Любовь. Эта терминология привела к нескончаемой путанице. Но Фрейд не раз подчеркивал: под «сексуальностью» он понимает Все, что включает в себя слово «любовь» - и Если помнить об этом, то возражение, будто его Теория пансексуальна, утрачивает силу. Эту точку зрения поддерживают и Другие Доводы. И я не знаю ни одного психолога, способного возразить Иоанну, выводящему Страх из любви. Только в Библии страх воспринят более духовно и потому не столь широко, как в современной психологии.

Суть Дела исчерпывается не своей целью, а своим осуществлением, и не Результат Есть Действительное целое, а результат Вместе со своим становлением; Цель сама по себе есть безжизненное всеобщее, подобно тому как тенденция есть простое Влечение, которое не претворилось еще в Действительность; а голый результат есть труп, оставивший позади себя тенденцию.

Вся Жизнь Есть осуществление одной Цели, а именно, охранения самой Жизни, неустанная Работа того, что называется общим инстинктом жизни. Этот общий Инстинкт, или Рефлекс жизни, состоит из Массы отдельных рефлексов. Большую Часть этих рефлексов представляют собой положительно-двигательные рефлексы, т. е. в направлении к условиям благоприятным для жизни, рефлексы, имеющие целью захватить, усвоить Эти Условия для данного организма… При продолжительном ограничении в удовлетворении основных влечений, при постоянном сокращении работы основных рефлексов падает даже инстинкт жизни, Привязанность к жизни...

Труд - это обузданное Влечение.

Дружба разрешает тот же Кризис, что и Любовь, но только в гораздо более чистой атмосфере, сначала взаимное Влечение, основанное на общности убеждений; за ним следует взаимное Восхищение и прославление; Потом, с одной стороны возникает Недоверие, Сомнение в превосходстве своего Друга и его идей; можно быть уверенным, что Разрыв неизбежен.

Любовь для Ницше разновидность алчности, Влечение к собственности.

Пусть Люди считают основой брака приукрашенный Вариант того, что Враг обещает лишь как его Результат. Отсюда вытекают сразу две недурные Возможности. Во-первых, людей, не обладающих даром воздержания, можно удерживать от брака, ибо они не «влюблены» - благодаря нам Мысль о браке «не по Любви» покажется им низкой или циничной. Да, да, они так и думают. Они считают, что Намерение вступить в Брак для взаимной помощи, охраны целомудрия и продолжения рода ниже, чем случайная Буря чувств. (Не пренебрегай возможностью, заставь своего пациента считать чин венчания весьма несовершенным.) Во-вторых, всякое сексуальное Влечение, стремящееся к браку, будет считаться «любовью», а Любовь подобного рода извинит любой Грех и, вполне возможно, спровоцирует женитьбу па женщине совершенно мирской, глупой или развратной.

Обе точки зрения - Одна, что эротическая Любовь это от начала до конца уникальное индивидуальное Влечение двух определенных людей, а Другая, что эротическая любовь не что иное как акт воли, - верны. Или, Если выразиться более точно, - неверна ни та, ни другая. Так, идея, что Отношения могут быть легко расторгнуты, если они безуспешны, ошибочна в той же мере как и идея, что отношения не должны быть расторгнуты ни при каких обстоятельствах.

Половое Желание требует слияния, но физическое Влечение основывается не только на желании избавления от болезненного напряжения. Половое желание может быть внушено не только любовью, но также и тревогой и одиночеством, жаждой покорять и быть покоренным, тщеславием, потребностью причинять Боль и даже унижать. Оказывается, половое желание вызывается или легко сливается с любой другой сильной эмоцией, лишь одной из которых является Любовь. Из-за того, что половое желание в понимании большинства людей соединено с идеей Любви, они легко впадают в Заблуждение, что они любят друг Друга, когда их физически влечет друг к другу. Когда желание полового смятения вызвано любовью, то физическая Близость лишена жадности, Потребности покорять или быть покоренным, но исполнена нежности. Если желание физического соединения вызвано не любовью, если эротическая любовь еще не дополняется братской любовью, это Никогда не поведет к единству, которое Было бы чем-то большим, чем оргиастическое преходящее Единение. Половое влечение создает на краткий Миг иллюзию единства, однако без любви это Единство оставляет чужих такими же чужими друг другу, какими они были Прежде.