Книга: Доктор Живаго. Страница 4

Искусство служит красоте, а Красота Есть Счастье обладания формой, Форма же есть органический Ключ существования, формой должно владеть Все живущее, чтобы существовать и, таким образом, искусство - есть Рассказ о счастье существования.

Я бы не любил бы Тебя так сильно, Если бы тебе не Надо Было бы жаловаться и не о чем сожалеть. Я не люблю правых, не падавших, не оступившихся. Их Добродетель мертва и малоценна, Красота Жизни не открылась им.

Счастье обособленное не Есть счастье.

Дети искренни без стеснения и не стыдятся правды, а мы из боязни показаться отсталыми готовы предать самое Дорогое, хвалим отталкивающее и поддакиваем непонятному.

... когда начались преследования и избиения евреев. Кстати. Если мы городские жители и Люди умственного труда, половина наших знакомых из их числа. И в такие погромные полосы, когда начинаются Эти Ужасы и мерзости, помимо возмущения, стыда и жалости, нас преследует Ощущение тягостной двойственности, что Наше Сочувствие наполовину головное, с неискренним неприятным осадком.
Люди, когда-то освободившие Человечество от ига идолопоклонства и теперь в таком множестве посвятившие себя освобождению его от социального зла, бессильны освободиться от самих себя, от верности отжившему допотопному наименованию, потерявшему Значение, не могут подняться над собою и бесследно раствориться среди остальных, религиозные Основы которых они сами заложили и которые были бы им так близки, если бы они их Лучше знали.

Дар Любви, как всякий другой дар, он может быть и велик, но без благословения он не проявится. А нас точно научили Целоваться на небе и Потом детьми послали Жить в одно Время, чтобы друг на друге проверить эту способность...

Ты так же сбрасываешь платье,
Как роща сбрасывает листья,
Когда ты падаешь в объятье
В халате с шелковою кистью.
Ты - Благо гибельного шага,
Когда житье тошней недуга,
А Корень красоты - отвага,
И это тянет нас друг к другу.

Как Хорошо на свете! Но Почему от этого всегда так больно?

Принято Думать, что ночью снится обыкновенно то, что днем, в бодрствовании, произвело сильнейшее Впечатление. У меня как раз обратные наблюдения.
Я не раз замечал, что именно Вещи, едва замеченные днем, Мысли, не доведенные до ясности, Слова, сказанные без Души и оставленные без внимания, возвращаются ночью, облеченные в Плоть и Кровь, и становятся темами сновидений, как бы в возмещение за дневное к ним Пренебрежение.

... не Надо Любить так запасливо и торопливо, как бы из страха, не пришлось бы Потом полюбить еще сильней.

Воскресение. В той грубейшей форме, как это утверждается для утешения слабейших, это Мне чуждо. И Слова Христа о живых и мертвых я понимал всегда по-другому. Где вы разместите Эти полчища, набранные по всем тысячелетиям? Для них не хватит вселенной, и Богу, добру и смыслу придется убраться из мира. Их задавят в этой жадной животной толчее.
Но Все Время Одна и та же необъятно тождественная Жизнь наполняет вселенную и ежечасно обновляется в неисчислимых сочетаниях и превращениях. Вот вы опасаетесь, воскреснете ли вы, а вы уже воскресли, когда родились, и этого не заметили.
Будет ли вам больно, ощущает ли ткань свой распад? То Есть, другими словами, что будет с вашим сознанием? Но что такое Сознание? Рассмотрим. Сознательно желать уснуть - верная Бессонница, сознательная Попытка вчувствоваться в работу собственного пищеварения - Верное Расстройство его иннервации. Сознание яд, средство самоотравления для субъекта, применяющего его на самом себе. Сознание - Свет, бьющий наружу, сознание освещает перед нами дорогу, чтоб не споткнуться. Сознание это зажженные фары впереди идущего паровоза. Обратите их светом внутрь и случится Катастрофа.
Итак, что будет с вашим сознанием? Вашим. Вашим. А что вы такое? В этом вся загвоздка. Разберемся. Чем вы себя помните, какую Часть сознавали из своего состава? Свои почки, Печень, сосуды? Нет, сколько ни припомните, вы всегда заставали себя в наружном, деятельном проявлении, в делах ваших рук, в семье, в других. А теперь повнимательнее. Человек в других людях и есть Душа Человека. Вот что вы есть, вот чем дышало, питалось, упивалось всю жизнь ваше сознание. Вашей душою, вашим бессмертием, вашей жизнью в других. И что же? В других вы были, в других и останетесь. И какая вам Разница, что Потом это будет называться памятью. Это будете вы, вошедшая в состав будущего.
Наконец, последнее. Не о чем беспокоиться. Смерти нет.

Прелесть моя незабвенная! Пока Тебя помнят вгибы локтей моих, пока ещё ты на руках и губах моих, я побуду с тобой. Я выплачу Слезы о тебе в чём-нибудь достойном, остающемся. Я запишу Память о тебе в нежном, нежном, щемящем печальном изображении. Я останусь тут, пока этого не сделаю. А Потом и сам уеду.

Только Жизнь, похожая на жизнь окружающих и среди нее бесследно тонущая, Есть жизнь настоящая.

Его Мать была взбалмошная и еще молодая красавица, вечно чем-нибудь увлекающаяся - бунтами, бунтарями, крайними теориями, знаменитыми артистами, бедными неудачниками.
сердечные припадки сменялись припадками Глупости. Она была страшная трусиха и смертельно боялась мужчин. Именно поэтому она с перепугу и от растерянности Все Время попадала к ним из Объятия в объятие.