Книга: Тропик рака. Страница 2

Всё возвращается на круги своя. В этой Жизни Нет Ничего, что могло бы заинтересовать Человечество Больше чем на 24 часа.

Снаружи он выглядел мрачным и заброшенным, внутри - заброшенным и мрачным.

Человек может полюбить навоз, относиться к нему с нежностью, Если от этого зависят его Благополучие и Счастье.

У меня ни работы, ни сбережений, ни надежд. Я - счастливейший Человек в мире.

Когда в Мир является Человек, мир наваливается на него и ломает ему хребет. Он не может Жить среди этих Все еще стоящих, но подгнивших колонн, среди этих разлагающихся людей. Наш мир - это Ложь на фундаменте из огромного зыбучего страха. Если и рождается раз в столетие человек с жадным ненасытным взором, человек, готовый перевернуть мир, чтобы создать новую расу людей, то Любовь, которую он несет в мир, превращают в желчь, а его самого - в бич человечества. Если является на Свет книга, подобная взрыву, книга, способная жечь и ранить вам душу, знайте, что Она написана человеком с еще не переломанным хребтом, человеком, у которого Есть только Один Способ зашиты от этого мира - Слово; и это слово всегда сильнее всеподавляющей лжи мира, сильнее, чем все орудия пыток, изобретенные трусами для того, чтобы подавить Чудо человеческой личности.

Мир редко позволяет красивой женщине голодать.

В то Время еще Ничего ужасного со мной не случилось, хотя я уже знал, что значит быть бездомным и голодным и что значит бегать от полиции.

Вот уже семь лет День и Ночь я хожу с одной только мыслью - о ней. <...> Днем и ночью я думал только о ней, даже когда изменял. Мне казалось, что я наконец освободился от нее, но это не так; Иногда, свернув за угол, я внезапно узнаю маленький садик - несколько деревьев и скамеек, - где мы когда-то стояли и ссорились, доводя друг Друга до исступления дикими сценами ревности.

Я начал разыгрывать из себя полного кретина, что здесь очень ценилось. Иногда я подходил к старшему корректору и, чтобы польстить ему, спрашивал Значение того или другого Слова. Мое единственное Несчастье состояло в том, что я знал слишком много. Это вылезало наружу, несмотря на Все мои Старания.

В Америке Человек думает только о том, как ему стать президентом Соединенных Штатов. Там каждый - потенциальный Президент. Здесь каждый - потенциальный нуль, и Если вы становитесь чем-нибудь или кем-нибудь, это чистая Случайность, Чудо. Здесь тысяча шансов против одного, что вы Никогда не выберетесь из родной деревни. Тысяча шансов против одного, что вам оторвет Ноги или вы останетесь без глаз. Впрочем, может случиться чудо, и тогда вы будете генералом или вице-адмиралом. Выходит, что Все шансы здесь - против вас, но то, что у вас почти Нет надежд, делает Жизнь особенно приятной.

Пусть происходит что угодно - Главное, чтобы об этом Было рассказано без ошибок.

Весь Мир приносят вам на подносе, и Все, что от вас требуется, это ставить Знаки препинания в описаниях несчастий.

- Мне Хочется отдаться женщине целиком… - старается он объяснить.
- Мне хочется, чтобы Она отняла меня у самого себя… Но для этого она должна быть Лучше, чем я; иметь голову, а не только п… Она должна заставить меня поверить, что она нужна мне, что я не могу Жить без нее. Найди мне такую бабу, а? Если найдешь, я отдам тебе свою работу. Тогда мне не нужна ни Работа, ни Друзья, ни Книги, Ничего. Если только она сумеет убедить меня, что в мире Есть что-то более Важное, чем я сам.

Куда бы я ни пришел, везде будут Люди со своими драмами. Люди как вши - они забираются под кожу и остаются Там. Вы чешетесь и чешетесь - до крови, но вам Никогда не избавиться от этих вшей. Куда бы я ни сунулся, везде люди, делающие ералаш из своей Жизни. Несчастье, Тоска, Грусть, Мысли о самоубийстве - это Сейчас у всех в крови. Катастрофы, бессмыслица, Неудовлетворенность носятся в воздухе. Чешись сколько хочешь, Пока не сдерешь кожу. На меня это производит бодрящее Впечатление. Ни подавленности, ни разочарования - напротив, даже некоторое Удовольствие. Я жажду новых аварий, новых потрясающих несчастий и чудовищных неудач. Пусть Мир катится в тартарары. Пусть Человечество зачешется до смерти.