В арсенале богословия я искал
Оружие для святой войны; искал
Средства, с помощью которых евангельская идея спасения могла бы восторжествовать в душах тех,
Кто утратил
Силы и поддался соблазну - и вернула бы на верный
Путь заблудившихся, сломленных, больных… Ни историческое, ни систематическое, ни практическое богословие, взятые отдельно, не соответствовали этому столь необходимому требованию. Во
Все века
Церковь должна была озаряться духом христианской
Любви; ее призвали напоить людей этой любовью и сделать их орудиями любви божественной, - но на деле в ее
Истории След подобных стараний почти ничтожен, несмотря на примеры многих, кого
Любовь преобразила, и многих, кто посвятил
Жизнь деяниям во
Имя ее. Нескончаемые споры о догматах - жестокие, фанатичные, исполненные ненависти, причем тем более сильной, чем мелочней, незначительней и дальше от понимания любви был их предмет; споры о формах отправления культа, которым придавалась магическая
Сила;
Страх, пробивающий до дрожи любого верующего, когда тот понимал, что собственная
Совесть велит ему отойти от церковного устава - и тем лишить свою душу спасения; свирепая
Ненависть к еретикам, которые, познавая Библию и веру, волей-неволей отвергали прежние
Убеждения и приверженность церковной догме, пусть даже такие
Отклонения и приписывали сатанинским уловкам;
Вопросы власти, денег и закона, решаемые вопреки Евангелию, - все это, как я выяснил, заботило намного сильнее, чем
Задача по претворению в жизнь божественной и человеческой любви.
В стремлении доказать, будто они
Лучше поняли и воплотили религию любви, одни христиане разбивали головы другим христианам, также служившим Иисусу и желавшим быть Его учениками; часто в это вовлекались целые нации.
Люди убивали, грабили, свирепствовали беспощаднее хищных зверей, - во имя Того, Кто из любви умер на кресте и смертью засвидетельствовал принесенную Им весть о любви.
Конечно, в церковной истории много свидетельств искренней любви и истинного благочестия. И все же,
Если мерилом станет критерий, оглашенный Иисусом в Евангелии от Иоанна, - тот, согласно которому учеников узнают по взаимной любви, а не по едва уловимым различиям в догматах; если им станет Его главная заповедь о любви
Человека к Богу, ближнему и самому себе; если им станут
Слова апостола Павла, поставившего любовь превыше веры и
Надежды (1 Кор. 13:13), - то
История христианской религии скорее похожа на чудовищное недоразумение или на аномальное отклонение от истинного христианства.
Догматическое богословие и его история, с их безжалостной приверженностью иррациональным догматам, не имеющим
Ничего общего с любовью, казались
Мне обходным маневром, предпринятым с одной целью: обойти
Главное в
Проповеди и требованиях Иисуса. Я видел, как
Евангелие и доктрины Церкви повергали людей в
Ужас, ибо любое
Сомнение в них грозило сожжением на костре и адским пламенем; я сравнивал это с беспечным презрением, с которым попирали любовь Христа; и я счел это оцеживанием комара и проглатыванием верблюда.
