Автор цитат: Янн Мартел

Реальность неуловима. Ничто не поддается сравнению, даже простая груша. Время Все сжирает.

Слава - нечто абсолютно внешнее, исходящее от чужих умов. Она существует в том, как на Тебя смотрят и держатся с тобой. В этом смысле быть известным Все равно, что быть геем, евреем или представителем явного меньшинства: ты - это ты, а Люди проецируют на тебя свое Представление о тебе.

Исходя из сугубо личного опыта он считал английский джазом, немецкий - классикой, французский - церковной музыкой, а испанский - городским шансоном.

Произведение искусства воздействует тем, что оно правдиво, а не реально.

- Можем.
- Пошутить.
- Почудить.
- Только без пустопорожней радости.
- Конечно.
- Хотя пустопорожняя Радость Лучше безрадостности.
- Не думаю. Контраст между отчаянием и пустопорожней радостью лишь усилит Отчаяние.
- Но Если пустопорожняя радость будет безудержной, то, возможно, ее Нелепость одолеет отчаяние и вызовет подлинное Веселье. В сей критический Момент пустопорожняя радость может стать первой ступенью на философской лестнице к полному пониманию вселенной, не так ли?
- Маловероятно.
- Почему бы не попробовать? Раз уж мы в неподдельном отчаянии, почему бы не впасть в пустопорожнюю радость, используя это как последнее средство?
- Давай попробуем.

В здоровом организме сломанная, но Правильно вылеченная кость в месте перелома становится крепче. Все живы, говорил себе Генри, в запасе осталось прилично лет. Однако Жизнь его изменилась. Раз столкнувшись с жестокостью, навеки обретаешь спутников, чьи Имена Подозрительность, Страх, Тревога, Отчаяние, Безрадостность. С твоего Лица исчезает естественная Улыбка, а прежние естественные радости теряют свой Вкус.

Врач говорит:
"Вот таблетка, что сотрет вашу Память. Вы забудете Все Страдания и утраты. Но также все свое Прошлое". Примете таблетку?

Но ведь когда о чём-то рассказываешь в словах - по-английски, по-японски, неважно, - Всё равно без вымысла не обойтись! Даже когда просто глядишь на этот Мир - всё равно уже что-то выдумываешь!
Мир же не просто такой, как Есть. Он таков, как мы его понимаем, да? А когда что-то понимаешь, то привносишь в него что-то своё, да? И разве сама Жизнь, таким образом, не превращается в Рассказ?

Как бы Мне хотелось отвечать: «Я Доктор» - всем, Кто спрашивал, чем я занимаюсь, ведь доктора нынче в почёте - вот кто творит настоящие Чудеса. Но тут и к гадалке не ходи: случись нашему автобусу перевернуться на крутом вираже, Все сразу же кинутся ко мне, и поди докажи - среди воплей да стонов, - что хоть ты и доктор, но юрист; а после, взбреди им в голову судиться из-за увечий с правительством и нанять меня в консультанты, придётся сознаться, что на самом деле я бакалавр, притом философии; затем, в Ответ на крики, и за что им это Наказание, придётся покаяться, что я с трудом одолел Кьеркегора, и Всё такое прочее. Словом, как оно ни прискорбно, как ни унизительно, решил я всё-таки не грешить против истины.

Главная ошибка потерпевшего кораблекрушение в том, что он Больше надеется, чем делает.

Жизнь Надо принимать такой, какой Она тебе достается, - но уж от этого стараться взять Все самое Лучшее.

Ничего не скажу про свою трудовую Жизнь, кроме того, что галстук - удавка, хоть и перевернутая, и мигом задушит любого, Кто потеряет Бдительность.

Звери не умеют сравнивать. Они принимают Все как Есть.

Мы, зоологи, обычно говорим: самый опасный Зверь в зоопарке - Человек. В общем, это значит, что наш Вид, превратившись в ненасытного хищника, глядит на Мир, как на добычу.