Персонаж: Роберт Росс. Страница 1

Все равно я Тебя боготворю, хоть ты и находишь это опасным. Боготворить - радостно, и чем Раньше этим займешься, тем Лучше.

- Да, в чем можно быть уверенным? 
- В этой водке, что у меня в стакане, в куске мяса на плите и, надеюсь, в нас обоих…

В Штатах Было Все не так, как в Европе, где недостающее третье измерение заменяла Борьба против бюрократизма, против властей и жандармов, борьба за временные визы, за работу, борьба против таможенников и полицейских - словом, борьба за то, чтобы выжить! А здесь нас встретила Тишина, мертвый штиль! Только кричащие газетные заголовки и сводки по Радио напоминали о том, что где-то Далеко за океаном бушует Война; Америка знала лишь войну в эфире: ни Один вражеский Самолет не бороздил американских небес, ни Одна бомба не упала на американскую землю, ни один пулемет не строчил по американским городам.

Немцы остаются бюрократами, даже Если они творят заведомо неправое Дело. Им кажется, что тем самым оно становится правым.

- Ни Один врач не говорит правду.
- Даже Если он старый друг?
- Тогда тем более.

- Почему Надо обязательно Думать, что Правда - это самое Худшее? Неужели вы не можете Жить без драм?
- Я настрою себя иначе. А Если Все действительно в порядке, то опять распущусь. Я ведь себя знаю. Но если Мне скажут: «Твоя Жизнь в опасности», я начну бороться. Я как безумная буду бороться за то Время, которое у меня еще осталось. И, борясь, быть может, продлю отпущенный мне Срок. Иначе драгоценное время уйдет впустую.

Наташа была просто великолепна. Гнев не искажал ее Черт, наоборот, он красил ее. Она трепетала не только от злобы, но и от полноты Жизни.

- У вас так много знакомых русских дам?
- Есть несколько. Эмигрантки. Я заметил, что они обладают гениальной способностью предъявлять ложные Обвинения ни в чем не повинным мужчинам. По их мнению, это не дает угаснуть Любви.

Останься со мной, Существо из другого мира! Не покидай меня Раньше, чем я покину Тебя! Да будет благословенна твоя Сущность воплощение необузданности и покоя!

Я не сводил глаз с Наташи. С сосредоточенным видом Она молча стояла в белом свете софитов. И Мне казалось, что передо мной - очень хрупкая, прелестная копия гигантской статуи, которая освещает своим факелом бушующие Волны Атлантики, бесстрашная Женщина, Правда, не совсем такая, как ее могучий прототип - некий гибрид Брунгильды и разбитной французской торговки, - а женщина, скорее похожая на вышедшую из девственных лесов Диану, воинственную и непобедимую. Но и эта Диана была опасна. Опасна и готова драться за свою свободу.

Слово « Война» здесь [в Америке] просто не звучало. Эта Страна была отделена от своих войн океаном и половиной земного шара. Ее Границы нигде не соприкасались с границами вражеских государств. Эту страну не бомбили. И не обстреливали.

- А как вам нравится пицца?
- Очень нравится. Не хуже, чем в Италии.
- Лучше, чем в Италии, Нью-Йорк - итальянский Город. Кроме того, он испанский город, еврейский, венгерский, китайский, африканский и исто немецкий.

Я встал. Дурацкое жонглирование словами Мне Надоело. Нет Ничего утомительнее, чем присутствовать при том, как Человек демонстрирует свой ум. В особенности, Если ума нет.

- Знаю, идет Война. И в такое Время Смешно плакать из-за пустяков. Но я реву - и Все тут. Несмотря на то, что где-то Далеко от нас разыгрываются десятки сражений.
- Мне это понятно. Война здесь ни при чем. Пусть где-то убивают сотни тысяч людей… Если ты порежешь себе палец, Боль от этого не утихнет.