Однажды утром монгольский завоеватель Чингисхан со своей свитой отправился на охоту. Его спутники вооружились луками и стрелами, а сам он держал на руке любимого сокола. С ним не мог сравниться никакой стрелок, потому что
Птица выглядывала жертву с неба, куда
Человек не способен подняться.
И
Все же, несмотря на
Азарт, овладевший охотниками,
Никто из них так
Ничего и не добыл. Разочарованный Чингисхан возвращался в свой лагерь, и, чтобы не вымещать дурное
Настроение на своих товарищах, он удалился от свиты и поехал один.
Они слишком задержались в лесу, и Чингисхан изнемогал от усталости и от жажды. Из-за засухи, случившейся в том году, речки пересохли, и нигде нельзя
Было найти ни глотка воды, но вдруг - о
Чудо! - он заметил тоненькую струйку воды, стекающую со скалы.
Тотчас же он снял с
Руки сокола, достал небольшую серебряную чашу, всегда находившуюся при нем, подставил ее под струйку и долго ждал,
Пока Она наполнится до краев. Но когда он уже подносил чашу к губам, сокол взмахнул крыльями и выбил ее, отбросив
Далеко в сторону.
Чингисхан пришел в
Ярость. Но все же он очень любил этого сокола и к тому же понимал, что птицу тоже, наверное, мучает
Жажда. Он поднял чашу, вытер ее и снова подставил под струйку. Не успела она наполниться и наполовину, как сокол опять выбил ее из руки.
Чингисхан обожал птицу, но он никак не мог допустить столь непочтительного
Отношения к себе. Кто-нибудь мог стать свидетелем этой сцены, а
Потом рассказать его воинам, что великий завоеватель оказался не способен проучить какую-то птицу.
Он извлек
Меч, а другой рукой поднял чашу и подставил ее под струйку, одним глазом следя за водой, а другим - за соколом. Когда воды набралось достаточно, чтобы утолить жажду, сокол снова взмахнул крыльями, задев ими чашу, но на этот раз Чингисхан точным ударом меча рассек ему грудь.
И тут струйка иссякла. Полный решимости во что бы то ни стало добраться до источника, Чингисхан стал взбираться на скалу. Он обнаружил его на
Удивление быстро, но в нем, прямо в воде, лежала мертвая
Змея - самая ядовитая из всех обитающих в тех местах змей.
Если бы он выпил воды, не быть бы ему в живых,
Чингисхан вернулся в лагерь с мертвым соколом в руках и приказал изготовить его изваяние из чистого золота, выгравировав на одном крыле:
«Даже когда твой друг совершает
Поступки, которые тебе не по душе, он остается твоим другом».
На другом же крыле он распорядился написать:
«То, что делается в ярости, не ведет к добру».
