Автор цитат: Софья Ролдугина. Страница 3

Друзья - это те, кому ты прощаешь Всё. Потому что друг не совершит того, что ты не сможешь простить.

Сначала вы забываете Понятия, Потом сами Слова... Все заменяется суррогатом, имитацией, упрощенной версией. Побратим, Наставник... Что следующее? Друг? - он усмехнулся. - Хотя уже теперь друзьями называют соучастников по пьянкам-гулянкам, тех, Кто скрашивает Одиночество. Или " Друзья" в социальных сетях в Интернете - не Первый ли это Шаг к обесцениванию слова?

Ненастоящей Любви не бывает... Как не бывает и простой влюблённости в семнадцать лет. Любовь бывает Одна и на всю Жизнь, а Всё, что после этого - лишь Поиски утраченного.

Сторонись костей и карт,
Ведь почти наверняка
Даже умника азарт
Обращает в дурака!

Еще Один Обман, еще Одна личина... А знал бы ты, Мило, как интересно срывать с людей Маски, слой за слоем!

Любое Удовольствие бесценно.

Кровь хороша, только Если это театральная краска...

Я пыталась бороться с подступающим безумием. Цеплялась за каждый всплеск эмоций, как утопающий за соломину. Если смеялась - то до колик, до спазмов в груди и сведенных судорогой губ. Если злилась - то с криком, до сорванного горла, до разноцветных пятен в глазах, топая ногами и колотя хрусталь. Если плакала…
Впрочем, Нет. Чего тогда не Было, так это слез.

На первых порах помешательство Было незаметным, необременительным. Оно начиналось с мелочей. Рассеянность, Отстраненность, Безразличие к деталям… Подумаешь - надела Разные Чулки. Под платьем Все равно Ни Кто не видит. И расчесываться каждый День вовсе не обязательно, ведь некому оценить Усилия. Разговаривать с собой вслух… А Почему бы и Нет? Кто осудит? Это было даже удобно...

Старики в одной деревне решили поделиться с внуками мудростью. Созвали Молодежь и стали рассказывать:
«Помните, Дети, - вещал тот из них, Кто всю Жизнь провоевал. - Много у вас на пути преград будет, много крепостных стен, но сдаваться нельзя. Всякую Дверь откроют Упорство и сила».
«Это для тех, кого Духи разумом обделили, - посмеивался тот, кто торговал. - Я же скажу вот что: много Мне довелось поездить по городам и селам, и часто меня гнали, но любую дверь открывают Хитрость и лестное слово».
«Любую дверь открывает Знание», - уверенно возразил старый колдун.
« Талант, только талант», - покачал седой головой бард.
«Власть», - твердо ответил староста.
А малявки на сходке заскучали… Еще бы - в душной избе, в темной - только свечи и горят.
Не стали Детки Терпеть - прошмыгнули, будто мышки, на улицу.
Дверь-то открыта была.

Он то и Дело проводил рукой по волосам - то зачесывая их Назад, то опять взъерошивая. Белые и черные прядки перемешались, превратив яркую шевелюру детектива в совершенно неприметную. Соль с перцем, абсолютная Серость… Интересно, а сколько ему лет? На Вид немногим старше меня, но Эти морщинки у глаз… Да и Седина не в двадцать лет появляется. Тридцать? Тридцать пять? Сорок? Даже наметанный глаз хозяйки кофейни не мог определить. Путал Мысли и невеликий Рост Эллиса, и его неподражаемо Живая Мимика: казалось, что каждая черточка находилась в движении. Выгибались брови - удивленно, восторженно, скептически. Хлопали ресницы, по-юношески густые. Взгляд скользил от одного предмета к другому: фамильные портреты на стенах, городской Пейзаж за окном, покрывала ручной вышивки на диванах, глухой ворот моего платья, Магда в подносом в руках…

В « Старое гнездо» приходили, как в Гости. Большая Часть клиентов, кроме постоянных, загодя направляла письма-уведомления, на которые лично я - или Мадлен под мою диктовку - составляла Ответы с согласием и указанием даты, когда мы могли принять посетителя. К сожалению, необходимая Мера, учитывая то, что мест в зале Было всего две дюжины. Визит в «Старое гнездо» сильно бил по карману - наши Цены считались заоблачными даже по меркам шикующего Бромли.
И не удивительно. Даже Если не считать колоссальных затрат на Лучшие специи, Кофе и какао, если позабыть о весьма и весьма неплохих жалованиях для Георга, Мэдди и Роуз… Деньги с посетителей можно было брать за сам Дух этого заведения. Второго такого не только во всем Бромли не сыскать, но и в целой Империи!
Каждый столик - оформлен в индивидуальном, уникальном стиле, не важно, для «гостиной» или для одного из «кабинетов». Скатерти - только из тончайшего кружева и бхартских тканей разных цветов. По стенам вместо картин - коллажи из осенних листьев, засушенных веток, трав и цветов. Освещение - старинное, лампы из дорогого анцианского стекла и полированной меди, ароматические свечи…
У нас Никогда не играли музыку живые Артисты, лишь изредка я заводила граммофон. И эта Тишина, наполненная запахами кофе, корицы, ванили и миндаля тоже виделась посетителям особой чертой, эдаким «знаком Отличия» нашей кофейни от всех прочих заведений.
И, разумеется, сердцем «Старого гнезда» была радушная хозяйка этого великолепного дома - графиня Эверсан. Раньше - Милдред. Теперь - Виржиния-Энн.
То Есть я.