Автор цитат: Поппи Брайт. Страница 6

Спроси меня что угодно. Спроси, как я проблевался чуть не до желудочного сока, когда Первый раз разрешил ему вставить Мне. Спроси, как он вошел мне в Рот и я чувствовал Вкус смерти, расплескавшийся на языке, текущий вниз по гортани, проникающий во Все ткани. Спроси меня про телефонные Звонки, которые длились до рассвета, а клейкая от слез и пота трубка липла к уху. Спроси все, что хочешь. Пожалуйста, пап, спроси что угодно, кроме этого.

Я Никогда не сомневался, что в организме последним умирает Эго. Я видел последнюю искру беспомощности в глазах моих мальчиков, когда они осознавали, что уходят в Мир иной: как такое могло случиться с ними? А что же такое Душа, Если не та частица эго, которая не способна поверить, что ее вытолкнуло собственное предательское Тело?

- Что они делают с органами после вскрытия? - спросил я, чтобы поддержать Разговор и из искреннего любопытства.
- Забрасывают обратно как попало и зашивают. О, а Мозг оставляют для исследований. В особенности Если это мозг Убийцы. Могу поспорить, для вас тоже припасен сосуд со спиртом, господин Комптон.

На суде меня назвали некрофилом, не подумав о древних корнях этого Слова, о его глубинном значении. Я был другом мертвых, возлюбленным мертвых. И Прежде всего я был другом самому себе и любил самого себя.

Они Все такие юные, думал Дух, ощущая их Боль и Восторг, их наивную Глупость, их Красоту и Страх. Они такие юные. Они ходят в своих дешевеньких украшениях, слямзенных из магазинов, в своих драных джинсах, в своих черных одеждах - как Знак принадлежности к некоему тайному обществу. Обществу, куда принимают лишь тех, Кто всегда опьянен: дешевым спиртным, дождливой полночью, сексом или поэзией. Тех, кто любит малоизвестные Группы, которые делают настоящую музыку; тех, кто ложится не Раньше четырех утра и боится заснуть, распираемый страхом и кошмарными снами наяву.

- Потому что Мне страшно одной, по ночам. Мне нужно за что-то держаться, чтобы пережить Ночь. Мне Все равно, за что. Лишь бы держаться. - Она опять глубоко затянулась, - Ночь - это самое страшное Время. Для меня, да. Она тянется бесконечно. Она знает все мои Тайны. И когда мы со Стивом лежали в постели и у меня Было такое Чувство, что меня Сейчас разнесет на куски, а он не сможет меня удержать, потому что мы с ним ругаемся по какому-то совершенно идиотскому поводу… в общем, мне захотелось найти кого-то, Кто поможет мне пережить ночь. Потому что со Стивом я все равно себя чувствовала неуверенно.

Меня не терзают Сожаления о содеянном. Я переживаю лишь о том, на что не решился.

Существует миллион потенциальных препятствий. Нужно отбросить их Все.

Ничто так Хорошо не развязывает Язык упрямому молчуну, как небольшая доля своевременного насилия.

Они пробовали Жить друг без Друга, отдалялись и снова воссоединялись, словно края незаживающей Раны.

Я отказываюсь ограничивать спектр моих ощущений; смирись с этим или уходи, Выбор за тобой, но я не собираюсь меняться.

Он трет изрезанное стеклом Лицо и клянется, что видел Звёзды.

- у него le coeur comme un artichaut.
- Сердце как артишок?
- Oui. У него для каждого найдется листок, но на Обед никому не хватит.

Художник - он как глазное яблоко лишенное века: обнажённый Слово нерв, с которого сорвали Всё до единой покровы, но видящий всё, запоминающий всё.