монастырь [Тема] Страница 1

Хоть Гильом и обожал провоцировать, но порой его Поступки были противоречивы: так, несмотря на то, что он мечтал основать Монастырь «монашек-блудниц», он Все равно передал в Дар Роберу Арбриселю, ставшему его доверенным лицом, землю, на которой этот божий Человек основал монастырь Фонтевро, снабдив его воистину революционным уставом, утвержденным папой в 1104 г. Монахи и монахини Фонтевро, принявшие обет бедности и целомудрия, жили Там под властью аббатисы. Женщина, управляющая мужчинами!

- Я известна знаниями в области колдовства и окультизма.
- ... Вы монахиня!
- Обсудим мои частично подавленные Интересы ко тьме и злу в другой раз.

Мисс Уолкер, Женщина в мужской обители - это большой Соблазн и Грех. Поспешайте своим путём, а нас оставьте.

- Вы, ведь, живёте в монастыре?
- Совершенно верно, ха-ха-ха
- И много Там народа?
- Так, несколько стариков... Хе-хе, в наши дни мало желающих служить Господу...

... Эти старые Вороны живут по собственным, выдуманным правилам... Скорее, бросят Человека гнить, чем запачкают свою одежду... Совсем не нравятся они Мне, мисс Уолкер.

Когда единственный Сын уходит в Монастырь - это не Конец рода, а венец рода.

Вышел в монастырский дворик, вытянул руку - в глубине Ладони тут же образовалась лужа. Посмотрел на Розы: от них осталась лишь сердцевина, куски нежного тела устилали землю. Перевёл Взгляд на лимоны, которые гнули ветки, отяжелев от бурого сока.
- Бог давно не Живет здесь. Про нас он забыл, ребята.
Франсишку закрыл Глаза, сжал веки крепко, чтобы в Ночь не просочилось ни капли света самого яркого из солнц - солнца Баии.

Я вижу по твоему лицу, что ты монах. Не то, чтобы в тебе Было что-то поповское, - монах в моем понимании - это Человек, который в своей келье обладает всем миром...

Монастырь - это темница, куда ввергают тех, кого Общество выбросило за борт.

Шёл от монастыря к монастырю, называл её Имя. К концу дня в обители на Горе Таку меня попросили подождать у двери - и пустая Сеть моего сердца мигом отяжелела.

Власть, которой наделяется Духовный Наставник, гораздо более сильна по сравнению с любой другой светской властью, поскольку подчиненный на самом деле верит, что только через Послушание наставнику он может обрести Спасение. Эта власть близка к абсолютной, и Последствия ее могут быть самыми экстремальными. Легко предположить, что обладающие этой властью могут ею злоупотреблять. Если послушник добровольно отказался от своего разумения и здравого смысла, то логически уже невозможно опровергнуть Доводы наставника, остается только подчиниться чужой воле.

Любая умственная Активность, кроме Иисусовой молитвы, считается в монастыре неприемлемой и даже греховной. Сестра учится доверять не себе и своему опыту, своему видению действительности, чуть Было не приведшему ее в ад, а наставнику - Матушке. Считается, что такое Недоверие себе во всем и является самым главным в спасении Души. Это очень удобно: в таком состоянии Человек легко поддается контролю - ему можно внушить Все, что угодно, заставить исполнять любые «благословения» и оправдывать любые Поступки своего наставника. Такая Практика контроля тщательно маскируется духовной идеологией, оправдывается цитатами из Писания или святых отцов, часто вырванными из контекста. Недаром самыми ценными добродетелями в монастыре считаются безоговорочное Послушание и Преданность наставнику (интересно, что не Богу).

Чем Больше времени Человек Живет в монастыре, тем труднее ему уйти, поскольку сама Личность Человека погружается в эту среду: с определенными эмоциями, убеждениями, мировоззрением, отношениями. Жизнь «в миру», Если Она была, постепенно забывается, становится чем-то нереальным.

Ей Было около сорока лет, но Лицо, несмотря на морщинки, оставалось каким-то совсем детским. Я видела такое часто у сестер, которые попали в Монастырь почти детьми и всю Жизнь жили в послушании, отсекая свою волю во всем. Внутреннее Состояние, как правило, тоже продолжало оставаться примерно на том же полудетском уровне. Они старели, не взрослея. Отсюда это повсеместное ябедничество и обидчивость, так свойственные детям. Этим сестрам это не казалось чем-то зазорным.