Книга: Шоколад. Страница 1

Maman? - Она знает, что я не сплю. - Ты ведь не умрёшь, правда?
Я Тихо рассмеялась в темноте и ответила с лаской в голосе:
- Все когда-нибудь умирают.
- Но ты ведь ещё долго не умрёшь? - настаивает она. - Будешь Жить много-много лет, да?
- Хотелось бы надеяться.

Я не знаю, как его утешить, да думаю, он и не нуждается в моих словах утешения. Ему просто Хочется высказаться. Не желая оскорблять его Горе штампами, я промолчала.

Его Глаза такого же неопределенного оттенка, как городское Небо в дождливую погоду. Когда он смеется, в них мерцают коварные искорки.

Она отчаянно, с ожесточением отбивалась от всего, что могло даровать ей поддержку и Утешение.

- А вот какие его любимые лакомства, вы Никогда не догадаетесь... Потому что он Ничего не любит.
- В это Трудно поверить. Каждый Человек что-нибудь любит.
- Ну, может, только то, что он забирает у других.

Так уж случается, что в маленьких городках вроде Ланскне тон всему обществу зачастую задает Один Человек - школьный Учитель, владелец Кафе или Священник. Этот человек - сердцевина механизма, вращающего ход Жизни. Как пружина в часах, приводящая в Движение колесики, которые крутят Другие колесики, заставляют стучать молоточки и перемещают стрелки. Если пружина соскочит или сломается, Часы останавливаются.

Он не выносит человеческой Глупости.... то Есть фактически весь Род людской, поскольку у каждого из нас есть свои глупые Привычки и пристрастия, от которых мы не в силах отказаться.

Мы были заражены, пропитаны недоверием, вскармливаемым гордостью, - последним прибежищем изгоев.

Почему-то нам всегда кажется, что мы умрём в собственной постели, в окружении близких нам людей. Забавно. Ведь зачастую случается нечто неожиданное - и ты вдруг осознаёшь, что Жизнь кончена, и в панике пытаешься умчаться от смерти, хотя на самом деле едва шевелишь руками и ногами, а Солнце, раскачиваясь, словно маятник, неумолимо опускается на Тебя, как ты ни стараешься улизнуть из-под него.

Участие не всегда приносит Облегчение, Иногда Лучше выплакать своё Горе.

Странствуя, мы регистрируемся в гостиницах под разными именами. Идём по Жизни, не оставляя следов, не отбрасывая тени. Как привидения.

- Смерть нужно встречать, как праздник, - говорила Она Мне. - Как День рождения. Я хочу взлететь, как ракета, когда наступит Мой Час, и рассыпаться в облаке звёзд под восхищённое "Аххх!"

Я знаю, Люди рождаются дикарями. Я могу надеяться разве что на на капельку Ласки, на Видимость послушания. В глубине пребывает Дикость - необузданная, неприрученная, непредсказуемая.

Есть нечто магическое в процессе преобразования шоколадного сырья в лакомое « Золото дураков», волнующее Воображение обывателя. Возможно, даже моя Мать оценила бы Мой Труд. Работая, я дышу полной грудью и ни о чем не думаю. Окна распахнуты настежь, гуляют сквозняки. На кухне Было бы Холодно, Если бы не Жар, поднимающийся от печей и медных чанов, если бы не горячие пары тающей шоколадной глазури. В Нос бьет одуряющая, пьянящая смесь запахов шоколада, ванили, раскаленных котлов и корицы - терпкий грубоватый Дух Америки, острый смолистый Аромат тропических лесов. Вот так я теперь путешествую. Как ацтеки в своих священных ритуалах. Мексика, Венесуэла, Колумбия. Двор Монтесумы. Кортес и Колумб. Пища богов, пузырящаяся и пенящаяся в ритуальных чашах. Горький эликсир Жизни.