Книга: Лечение от любви и другие психотерапевтические новеллы

Никогда нельзя отнимать Ничего у Человека, Если вам нечего предложить ему взамен.

Все мы - одинокие Корабли в темном Море. Мы ­видим огни других кораблей, нам до них не ­добраться, но их Присутствие, Свет этих огней, и сходное с нашим трагическое Положение дают нам большое Утешение в нашем экзистенциальном одиночестве.

Человек боится смерти тем Больше, чем меньше он по-настоящему проживает свою Жизнь и чем больше его нереализованный Потенциал.

Факт смерти разрушает нас, идея смерти может нас спасти.

Если Нет привязанности, нет и разлуки.

Наша Жизнь обречена на Смерть, в которую мы не хотим верить, на Любовь, которую мы теряем, на свободу, которой боимся и на уникальный личный Опыт, который отдаляет нас друг от Друга.

Даже Если ты Один в лодке, всегда приятно Видеть огни других лодок, покачивающихся Рядом.

Хотя мы обычно стремимся прожить Жизнь вдвоем или в коллективе, наступает Время, чаще всего в преддверии смерти, когда перед нами с холодной ясностью открывается Истина: мы рождаемся и умираем в одиночку. Я слышал Признание многих умирающих пациентов, что самое страшное - не то, что ты умираешь, а что ты умираешь совсем Один.

Берегитесь исключительной и безрассудной привязанности к другому; Она вовсе не является, как это часто кажется, примером абсолютной Любви. Такая Замкнутая на себе и питающаяся собою Любовь, не нуждающаяся в других и Ничего им не дающая, обречена на Саморазрушение.

Человек, который влюбляется и переживает блаженное Состояние единства с любимым, не рефлексирует, поскольку его одинокое сомневающееся "Я", порождающее Страх изоляции, растворяется в "мы". Таким образом, человек избавляется от тревоги, теряя самого себя.

Любовь - это, скорее, Форма существования: не столько Влечение, сколько Самоотдача, Отношение не столько к одному человеку, сколько к миру в целом.

Я обнаружил, что для психотерапии имеют особое Значение четыре данности: Неизбежность смерти каждого из нас и тех, кого мы любим; Свобода сделать нашу Жизнь такой, какой мы хотим; Наше экзистенциальное Одиночество; и, наконец, Отсутствие какого-либо безусловного и самоочевидного смысла Жизни.