Автор цитат: Михаил Юрьевич Лермонтов. Страница 4

Тут несколько точек, ибо Рассудок уже Ничего не говорит, а говорят большею: Язык, Глаза и вслед за ними Сердце, Если оно имеется.

И зной и Битва утомили
Меня), но мутная волна
Была тепла, была красна.
На берегу, под тенью дуба,
Пройдя завалов Первый ряд,
Стоял кружок. Один солдат
Был на коленах; мрачно, грубо
Казалось выраженье лиц,
Но Слезы капали с ресниц,
Покрытых пылью... на шинели,
Спиною к дереву, лежал
Их капитан. Он умирал;
В груди его едва чернели
Две ранки; Кровь его чуть-чуть
Сочилась. Но высоко грудь
И Трудно подымалась, взоры
Бродили страшно, он шептал...
Спасите, братцы. - Тащат в торы.
Постойте - ранен генерал...
Не слышат... Долго он стонал,
Но Все слабей и понемногу
Затих и душу отдал Богу...

То Было грозное молчанье,
Не долго длилося оно,
Но в этом странном ожиданье
Забилось Сердце не одно.
Вдруг залп... глядим: лежат рядами,
Что Нужды? здешние полки
Народ испытанный... В штыки,
Дружнее! раздалось за нами.
Кровь загорелася в груди!
Все офицеры впереди...
Верхом помчался на завалы
Кто не успел спрыгнуть с коня...
Ура - и смолкло. - Вон кинжалы,
В приклады! - и пошла резня.
И два часа в струях потока
Бой длился. Резались жестоко
Как Звери, молча, с грудью грудь,
Ручей телами запрудили.
Хотел воды я зачерпнуть...

Раз - это Было под Гихами,
Мы проходили темный лес;
Огнем дыша, пылал над нами
Лазурно-яркий свод небес.
Нам был обещан Бой жестокий.
Из гор Ичкерии далекой
Уже в Чечню на братний зов
Толпы стекались удальцов.
Над допотопными лесами
Мелькали маяки кругом;
И Дым их то вился столпом,
То расстилался облаками;
И оживилися леса;
Скликались дико голоса
Под их зелеными шатрами.
Едва лишь выбрался обоз
В поляну, Дело началось...

Но в этих сшибках удалых
Забавы много, толку мало;
Прохладным вечером, бывало,
Мы любовалися на них,
Без кровожадного волненья,
Как на трагический балет;
Зато видал я представленья,
Каких у вас на сцене Нет...

Рассыпались в широком поле,
Как Пчелы, с гиком казаки;
Уж показалися значки
Там на опушке - два, и боле.
А вот в чалме Один мюрид
В черкеске красной ездит важно,
Конь светло-серый весь кипит,
Он машет, кличет - где отважный?
Кто выйдет с ним на смертный бой!
Сейчас, смотрите: в шапке черной
Казак пустился гребенской;
Винтовку выхватил проворно,
Уж близко... Выстрел... легкий дым...
Эй вы, станичники, за ним...
Что? ранен! - Ничего, безделка...
И завязалась перестрелка...

Чу - дальний Выстрел! прожужжала
Шальная Пуля... славный звук...
Вот Крик - и снова Все вокруг
Затихло... но Жара уж спала,
Ведут коней на водопой,
Зашевелилася пехота;
Вот проскакал Один, другой!
Шум, говор. Где вторая рота?
Что, вьючить? - что же капитан?
Повозки выдвигайте живо!
Савельич! Ой ли - Дай огниво!
Подъем ударил барабан -
Гудит Музыка полковая;
Между колоннами въезжая,
Звенят орудья. Генерал
Вперед со свитой поскакал...

И вижу я неподалеку
У речки, следуя Пророку,
Мирной татарин свой намаз
Творит, не подымая глаз;
А вот кружком сидят другие.
Люблю я Цвет их желтых лиц,
Подобный цвету наговиц,
Их шапки, рукава худые,
Их темный и лукавый взор
И их гортанный Разговор.

Зато лежишь в густой траве,
И дремлешь под широкой тенью
Чинар иль виноградных лоз,
Кругом белеются палатки;
Казачьи тощие лошадки
Стоят рядком, повеся нос;
У медных пушек спит прислуга,
Едва дымятся фитили;
Попарно цепь стоит вдали;
Штыки горят под солнцем юга.
Вот Разговор о старине
В палатке ближней слышен мне;
Как при Ермолове ходили
В Чечню, в Аварию, к горам;
Как Там дрались, как мы их били,
Как доставалося и нам.

И к Мысли этой я привык,
Мой Крест несу я без роптанья:
То иль другое наказанье?
Не Все ль одно. Я Жизнь постиг;
Судьбе как турок иль татарин
За все я ровно благодарен;
У Бога счастья не прошу
И молча Зло переношу.
Быть может, Небеса востока
Меня с ученьем их Пророка
Невольно сблизили. Притом
И жизнь всечасно кочевая,
Труды, Заботы Ночь и днем,
Все, размышлению мешая,
Приводит в первобытный вид
Больную душу: Сердце спит,
Простора Нет воображенью...
И нет работы голове...

И знать вам также нету нужды,
Где я? Что я? В какой глуши?
Душою мы друг другу чужды,
Да вряд ли Есть Родство души.
Страницы прошлого читая,
Их по порядку разбирая
Теперь остынувшим умом,
Разуверяюсь я во всем.
Смешно же сердцем лицемерить
Перед собою столько лет;
Добро б еще морочить Свет!

И жалок, и безумец тот,
Кто ропщет на Закон судьбы:
К чему? Мы Все его Рабы.

Взошла Заря - Зачем? зачем?
Она одно осветит всем:
Она осветит бездну тьмы,
Где гибнем невозвратно мы.

Нет сожаленья у князей:
Их Ненависть, как их любовь.
Бедою вечною грозит.