Фильм: Они сражались за Родину

Ох, сказал бы я тебе Сейчас, но не для Тебя сохраняю самые дорогие и редкостные Слова...

- Знаешь, Петь, Лучше бы ты вместо этих собачьих нежностей, дал бы Мне гранатку!
- Я тебе дам гранатку, Петя, я тебе дам. На тебе гранатку!
- Дай, может сгодится на Дело.
- На тебе. Вот эту дёрнешь и по голове его гада! По голове его!

Глядите, сыны, какой Туман стоит кругом. Таким же туманом черное Горе висит над народом нашим. Это горе Люди и ночью спят - не заспят, и днем через это горе белого света не видят. А мы с вами об этом должны помнить завсегда.

- Парень он геройский! А Рост? Ну что же рост... Недаром говорят, что мал клоп, да вонюч. Геройством берёт. Как Всё равно этот самый - полководец... Ты древнюю историю изучал когда-нибудь, Некрасов?
- Чего не знаю, того не знаю, хвалиться не буду.
- Напрасно не учил, Некрасов, напрасно... Вот, к примеру, в старину был такой знаменитейший полководец. … Александр Македонсков. О какая его Фамилия, хай ему сто чертей…Так о тож его заповедь насчёт противника была такая - пришёл, увидел и наследил! А наследит, собачий Сын, бывало так, что Противник после этого лет сто чихает, никак не опомнится!

- Разрешите действовать, старшина?
- Действуй, тока что-то я сомневаюсь. Подведёшь ты нас, Лопахин!
- Я подведу?
- Да очень просто даже подведёшь. Это как же Надо услужить бабе, чтобы Она не на одного, а на двадцать семь душ харчей отпустила? Тут, шахтёр, я бы сказал, трудиться надо ого-го...
- А я с трудами не посчитаюсь!
- Ну-ну...

- Ты Лучше про свою тайную Болезнь расскажи!
- Смеяться тут не над чем. Тут Смех - плохой.
- У меня, Если хочешь знать, окопная болезнь, вот что!
- Это что ж такое, Некрасов? Что-нибудь такое вот, этакое?
- Нет, это вовсе не то, о чем вы по своей Глупости думаете. Это болезнь не телесная, а мозговая.
- Мозговая! Да у Тебя же не может быть такой болезни-то! Ей же обосноваться-то не на чем! Некрасов! Ведь почвы же нету...
- А какая Она из себя? Ну говори, чего тянешь!
- Видишь, как оно получилось... Весной, помнишь, Лопахин? Когда перегруппировка шла, двигались мы вдоль фронта, ночевали в Семёновке. Сотни полторы в одной избе набилось. Спали и валетами, и сидя, и по-всякому. В избе духота, жарища, надышали - сил нет. Просыпаюсь я по мелкой нужде и возомнилось Мне, будто я в землянке, и чтобы мне выйти - нужно по ступенькам подняться. В памяти был, точно помню, а полез на печку. А на печке - ветхая старуха спала. Ей-то старухе лет девяносто или сто. Она уже от старости вся мохом взялась.
<...>
Понятное Дело, что эта старуха сдуру возомнила... Стою я на приступке печи, а она, божья старушка, рухлядь этакая шелудивая, спросонок, да с испугу, Конечно, разволновалась, и этак жалостно говорит: «Кормилец Мой, ты что же это удумал, проклятый Сын?» А сама мне валенком в морду тычет. И смех и Грех, ей богу. Я говорю: " Бабушка, извини ты меня, ради Христа! Не шуми. И перестань ногами махать, а то, не ровен Час, они у тебя при твоей старости отвяжутся. Извиняюсь, говорю, бабушка, что потревожил тебя, но только ты за свою Невинность ничуть не беспокойся, Холера тебя возьми". С тем и слез.
- Со старушки?
- С приступка, Дурак!

Долетался, твою в гробину мать-то! Долетался... Вот так, Сашка, примерно Надо их бить!

Эй! Богомолец Иван! Чойт ты по-стариковски, Всё Больше сверху-то елозишь? В земляной работе, как в Любви - Надо достигать определённой глубины! А ты всё сверху норовишь копаться! Поверхностный ты Человек, Ваня!

Умыли мы их бл.. й! Они с ходу хотели взять, нахрапом, а мы их умыли. Пускай опять идут, мы их опять умоем.

Улыбнулись нам раки! Твою, в три господа бога, старую каланчу…

Мать теперь узнает, как Она после этого Жить будет? Вот когда таких ребятишек, по-восемнадцати, по-девятнадцати лет у меня на глазах убивают, я вот плакать хочу. Мне погибать совсем другое Дело, я пожилой кобель, Жизнь со всех сторон нюхал. Но когда таких вот ребятишек...

Если Любовь к Родине хранится у нас сердцах и будет храниться до тех пор, Пока Эти сердца бьются, то Ненависть к врагам всегда мы носим на кончиках штыков.

Ведь вот до чего довели Человека, сволочи! Ну Конечно Мне, как беспартийному, вся эта Религия не воспрещается. Но всё-таки не очень, не так чтобы очень фигуристо у меня получилось... Небось Нужда заставит - не только такое коленце выкинешь. Смерть-то, Она не родная тётка, она всем одинаково страшна - партийному и беспартийному, и всякому иному прочему человеку.

А Женщины - самый невероятный Народ. Вот Она в три узла завяжется, а своего достигнет.