Книга: Анна Каренина. Страница 4

Он видел, что Глубина её Души, всегда Прежде открытая перед ним, была закрыта от него.

Анна говорила, что приходило ей на Язык, и сама удивлялась, слушая себя, своей Способности лжи. Как просты, естественны были ее Слова и как похоже Было, что ей просто Хочется спать! Она чувствовала себя одетою в непроницаемую броню лжи. Она чувствовала, что какая-то невидимая Сила помогала ей и поддерживала ее.

Он, видимо, готов был умереть скорее, чем признаться, что ему Трудно.

Нужно физическое движенье, а то Мой Характер решительно портится.

- Разве вы не знаете, что вы для меня вся Жизнь; но спокойствия я не знаю и не могу вам дать. Всего себя, Любовь... да. Я не могу Думать о вас и о себе отдельно. Вы и я для меня одно. И я не вижу впереди Возможности спокойствия ни для себя, ни для вас. Я вижу Возможность отчаяния, несчастия... или я вижу возможность счастья, какого счастья!.. Разве оно не возможно? - прибавил он одними губами; но Она слышала.

Когда он увидал Всё это, на него нашло на минуту Сомнение в Возможности устроить ту новую Жизнь, о которой он мечтал дорогой. Все Эти следы его Жизни как будто охватили его и говорили ему: " Нет, ты не уйдёшь от нас и не будешь другим, а будешь такой же, каков был - с сомнениями, вечным недовольством собой, напрасными попытками Исправления и падениями, и вечным ожиданием счастья, которое не далось и невозможно тебе".
Но это говорили его Вещи, другой же Голос в душе говорил, что не Надо подчиняться прошедшему и что с собой сделать всё возможно.

Он чувствовал себя собой и другим не хотел быть. Он хотел теперь только быть Лучше, чем он был Прежде.

Кити посмотрела на его Лицо, которое Было на таком близком от неё расстоянии, и долго Потом, через несколько лет, этот Взгляд, полный Любви, которым Она тогда взглянула на него и на который он не ответил ей, мучительным стыдом резал её Сердце.

Всё Разнообразие, вся прелесть, вся Красота Жизни слагается из тени и света.

Ужасно то, что мы - старые, уже с прошедшим... не Любви, а грехов... вдруг сближаемся с существом чистым, невинным; это отвратительно, и поэтому нельзя не чувствовать себя недостойным.

- Может быть, вы и не желали со мной видеться, - сказал Сергей Иваныч, - но не могу ли я вам быть полезным?
- Ни с кем Мне не может быть так мало неприятно видеться, как с вами, - сказал Вронский. - Извините меня. Приятного в Жизни мне Нет.

С женою Забота, с не-женою еще хуже.

Вам может нравиться или не нравиться Мой Образ Жизни, но Мне это совершенно Все равно: вы должны уважать меня, Если хотите меня знать.

Не раз говорила Она себе Эти последние дни и Сейчас только, что Вронский для нее Один из сотен вечно одних и тех же, повсюду встречающихся молодых людей.