Персонаж: от имени автора. Страница 499

Где начинается Любовь, Там Логика уходит в подполье.

Женщина злится в основном, когда голодна. Накорми её - и Она едва вспомнит, что заставляло её 5 минут Назад шипеть и подскакивать.

Чем Больше у Тебя заслуг, тем сложнее понять, что, в общем-то, они совсем не твои.

Поиск виноватых - самое популярное Развлечение всех неудачников после угрюмого саможаления и отравления Жизни близких.

Когда Сердце не готово усвоить истину, Разум может зудеть сколько угодно. Его не услышат.

Чувство юмора вообще факультативно. Шаг вправо - Юмор заваливает в тупое ржание. Шаг влево - в Ехидство. Во Все же действительно важные моменты Жизни юмор начисто пропадает. Когда Тебя везут на операцию - не Хочется шутить про докторов, забывших внутри скальпель.

Природа так Всё устроила, что у кого чего Нет, тот то и ищет.

Когда ты любишь - тебе принадлежит весь Мир. Когда ненавидишь - ты даже сам себе не принадлежишь, а принадлежишь одной только ненависти.

Всегда обидно, когда хочешь сказать Гадость, а на Тебя не обращают внимания. Всё равно, что долго прятать за пазухой пригоршню грязи, самому перепачкаться, а Потом промахнуться, бросая с двух шагов.

Прежде, чем что-то ляпнуть, Полезно Всё же подумать.

В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что Человек сотворен для счастья, что Счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что Все Несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в Эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину - он узнал, что на свете Нет Ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был несчастлив и несвободен. Он узнал, что Есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся Один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем ( Обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на Ночь в конюшню. Из всего того, что Потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, Главное были босые, стертые, заструпелые Ноги. (Лошадиное Мясо Было вкусно и питательно, селитренный Букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, Холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие Тело, приятно согревали.) Одно было Тяжело в первое Время - это ноги.

Соня разрыдалась истерически, отвечала сквозь рыдания, что Она сделает Все, что она на все готова, но не дала прямого Обещания и в душе своей не могла решиться на то, чего от нее требовали. Надо Было жертвовать собой для счастья семьи, которая вскормила и воспитала ее. Жертвовать собой для счастья других было привычкой Сони. Ее Положение в доме было таково, что только на пути жертвования она могла выказывать свои Достоинства, и она привыкла и любила жертвовать собой. Но Прежде во всех действиях самопожертвования она с радостью сознавала, что она, жертвуя собой, этим самым возвышает себе цену в глазах себя и других и становится более достойною Nicolas, которого она любила Больше всего в Жизни; но теперь Жертва ее должна была состоять в том, чтобы отказаться от того, что для нее составляло всю награду Жертвы, весь Смысл жизни. И в Первый раз в жизни она почувствовала Горечь к тем людям, которые облагодетельствовали ее для того, чтобы больнее замучить; почувствовала Зависть к Наташе, Никогда не испытывавшей Ничего подобного, никогда не нуждавшейся в жертвах и заставлявшей других жертвовать себе и все-таки всеми любимой. И в первый раз Соня почувствовала, как из ее тихой, чистой Любви к Nicolas вдруг начинало вырастать страстное Чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и религии; и под влиянием этого Чувства Соня невольно, выученная своею зависимою жизнью скрытности, в общих неопределенных словах ответив графине, избегала с ней разговоров и решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, Навсегда связать себя с ним.

Никакая Истина одинаково не представляется двум людям.

... когда Человек умирает, происходит всегда одно и то же - внезапно его Нет. Он Больше не говорит. Он еще здесь, но его уже нет. Кто это может постичь?