Тут нельзя не заметить кстати, что и в целом
Наше племя, именуемое в исторических хрониках святой русью, как-то в обычной
Жизни не помещается. И залезть как в неё, не знает, а
Если и залезет, не приложит ума, чем в ней заняться, имея об устройстве действительности и об её практических законах какие-то не идущие к делу, часто фантастические представления. То возьмёт, за это возьмётся, заведётся вроде, загорится, заживёт; да вдруг и заскучает, и замрёт. Присядет перекурить, посидит, посидит, да и выпьет. Взят
Париж, и Берлин взят; натружено, намолено из шестой части суши полуглобальное имперское имение, и вдруг роздано даром в порыве стыда и покаяния; заведены вместо империи парламенты на аглицкий манер и липосакции на американский; украдены у любезного отечества миллиарды долларов и успешно уложены в инобанк. Улыбается святорусский гражданин, поёт, гордится. А
Глаза Всё грустные, всё неймётся ему, не можется, всё кажется - не то,
Вздор, и весь этот вздор зря.
