Персонаж: Габриэль

Любить - это не просто! Любить - значит надеяться выиграть Все, рискуя все потерять.

Гегель, кажется, утверждал, что мы думаем словами; только облаченная в словесную форму, Мысль обретает настоящий Смысл и истинное Значение. Но Слова часто оставались пустым звуком. Стала Больше доверять не словам, а языку тела, выражению Лица, взглядам, жестам...

Умная девочка. Играешь с огнем, хочешь в нем сгореть.

Я буду защищать Тебя от смерти. Я не боюсь ее. Мы с ней так долго были врагами, что теперь Ближе, чем Друзья.

- Я отблагодарю Тебя.
- Да? Чем же?
- Драгоценностями, ложью, пожелтевшими страницами, засушенными цветами, воспоминаниями о прошлом, бесполезными цитатами, праздными руками, бусинами, пуговицами и проказами.

Она посмотрела на себя, на грязное Платье, окровавленные колени.
- У меня был не самый удачный День. Похмелье до сих пор не прошло, мои Друзья мертвы, имбирный эль разбился...
- Тогда попробуем исправить твой день.

Танцоры могут быть хорошими или плохими, но танцевать могут абсолютно Все.

Наши свидания - как острова. Я плыл от одного обрывка своей Жизни к другому, от завтрака к чаю вдвоем, от обеда к нескольким ночным часам. И старательно подшивал Эти благословенные мгновения, складывая их в архив памяти.

- Как ты догадался, что у меня приступ тоски?
- Тот, кому выпала нелегкая любовная доля, Навсегда остается со шрамами. Когда Погода меняется, они дают о себе знать.

Странное Дело: чем Больше я говорил, тем моложе становились мои слушательницы - Возраст, подобно слою пыли, сдуваемому ветром, сходил с них.

Теорема: только разочарованные в Жизни или рассеянные продолжают ждать женщину, которая уже пришла.
Следствие: лучший Способ обмануть долгое Ожидание - переместить ту, которую ждешь, из прошлого в Настоящее, то Есть начать вспоминать о ней.

- Кантри-песня, которую Никто не хочет Слушать.
- А что, Есть кантри-песни, которые кто-то хочет слушать?

- И что же вы наблюдаете?
- Ничего особенного, Габриэль. Просто вы словно кружите на месте и никак не находите того, что ищете. Надеюсь, это не оторвавшаяся от рубашки пуговица.
- Но и не Дао, дорогая Клаудиа. Во всяком случае, нечто весьма скромное и весьма эгоистичное: Счастье, которое как можно меньше вредило бы окружающим, а это дается нелегко, и которое Мне не пришлось бы ни покупать, ни приобретать ценой своей свободы. Как видите, не очень-то это просто.

Я во Все не чувствую себя матерью еще не родившихся детей, Мне довольно быть матерью тех, которые у меня Есть, и Любить их всем сердцем. Я, как и все мы, Женщина цивилизованного мира, сударь. Мы уже не просто самки, населяющие землю, и мы отказываемся ими быть.