Книга: Преступление и наказание. Страница 3

Он смотрел на каторжных товарищей своих и удивлялся: как тоже Все они любили Жизнь, как они дорожили ею! Именно, ему Показалось, что в остроге её ещё более любят и ценят и более дорожат ею, чем на свободе. Каких страшных мук и истязаний не перенесли иные из них, например, бродяги! Неужели уж столько может для них значить Один какой-нибудь луч солнца, дремучий Лес, где-нибудь в неведомой глуши холодный Ключ, отмеченный ещё с третьего Года, и о свидании с которым бродяга мечтает как о свидании с любовницей, видит его во сне, зелёную травку кругом его, поющую птичку в кусте? Всматриваясь дальше, он видел примеры, ещё более необъяснимые.

Я пустил в ход величайшее и незыблемое средство к покорению женского сердца, средство, которое Никогда и Никого не обма Нет и которое действует решительно на всех до единой, без всякого Исключения. Это средство известное - Лесть. Нет Ничего в мире труднее прямодушия, и нет ничего легче лести. Если в прямодушии только Одна сотая доля нотки фальшивая, то происходит тотчас диссонанс, а за ним - Скандал. Если же в лести даже Всё до последней нотки фальшивое, и тогда Она приятна и слушается не без удовольствия; хотя бы и с грубым удовольствием, но всё-таки с удовольствием. И как бы ни груба была лесть, в ней непременно, по крайней мере, половина кажется правдою. И это для всех развитий и слоев общества. Даже весталку можно соблазнить лестью. А уж про обыкновенных людей и Говорить нечего.

Но Умная Женщина и ревнивая женщина - два предмета Разные, и вот в этом-то и Беда.

Я же рад встречать Молодежь: по ней узнаешь, что нового. Ну-с, а моя Мысль именно такова, что всего Больше заметишь и узнаешь, наблюдая молодые Поколения наши.

Всяк об себе сам промышляет и всех веселей тот и Живёт, Кто всех Лучше себя сумеет надуть.

Боязнь эстетики Есть Первый признак бессилия.

Чтобы беспристрастно Судить о некоторых людях, нужно заранее отказаться от иных предвзятых взглядов и от обыденной Привычки к обыкновенно окружающим нас людям и предметам.

Если убедить Человека логически, что, в сущности, ему не о чем плакать, то он и перестанет плакать.

Рога - это только естественное Следствие всякого законного брака, так сказать, поправка его, Протест, так что в этом смысле они даже нисколько не унизительны.

Всё ему некогда, всё ему мешают, а сам лежит и Ничего не делает.

Чем хитрей Человек, тем он меньше подозревает, что его на простом собьют. Хитрейшего Человека именно на простейшем Надо сбивать.

- Любите вы уличное Пение? - обратился вдруг Раскольников к одному, уже немолодому, прохожему, ставшему Рядом с ним у шарманки и имевшему Вид фланера. Тот дико посмотрел и удивился. - Я люблю, - продолжал Раскольников, но с таким видом, как будто вовсе и не об уличном пении говорил, - я люблю, как поют под шарманку в холодный, темный и сырой осенний Вечер, непременно в сырой, когда у всех прохожих бледно-зеленые и больные Лица; или, еще Лучше, когда Снег мокрый падает, совсем прямо, без ветру, знаете? а сквозь него Фонари с газом блистают...
- Не знаю-с... Извините... - пробормотал господин, испуганный и вопросом, и странным видом Раскольникова, и перешел на другую сторону улицы.

Даже чуть не Смешно ему стало, и в то же Время сдавило Грудь до боли. В какой-то глубине, внизу, где-то чуть видно под ногами, Показалось ему теперь Все это прежнее Прошлое, и прежние Мысли, и прежние Задачи, и прежние темы, и прежние Впечатления, и вся эта панорама, и он сам, и все, и все... Казалось, он улетал куда-то, вверх, и все исчезало в глазах его...

... он Никогда еще до сей минуты не испытывал подобного странного Ощущения. И что всего мучительнее - это Было более Ощущение, чем Сознание, чем Понятие; непосредственное ощущение, мучительнейшее ощущение из всех до сих пор жизнию пережитых им ощущений.