Персонаж: Михаэль Берг. Страница 2

Видимо, её Силы были истощены... Она боролась всегда, но боролась не за то, чтобы доказать свои Достоинства, а за то, чтобы скрыть свою Ущербность. Это была Жизнь, где решительный Поступок означал Отступление, а победы оказывались тайными поражениями.

Когда я оглядываюсь Назад, в голову приходит довольно много таких ситуаций, которых я стыжусь и которые причиняют Мне Боль. Я знаю, что пережитое хотя и ушло в Прошлое, однако осталось для меня неразрешенной проблемой.

Неграмотность - это духовное несовершеннолетие.

Впрочем, Пробуждение от дурного сна не всегда приносит с собою Облегчение. Иногда, лишь пробуждаясь, осознаешь весь Ужас кошмара или то, что во сне открылась ужасная Правда.

Когда Человек спасается бегством, он не только откуда-то уходит, но и куда-то приходит.

Жизнь наша многослойна, ее слои так плотно прилегают друг к другу, что сквозь Настоящее всегда просвечивает Прошлое, не забыто и не завершено, оно продолжает Жить и оставаться злободневным.

Подобное сочетание черствости с сентиментальностью удивляло меня самого.

Когда у самолета отказывают моторы, это ещё не означает Конец полета. Самолеты не падают с неба камнями. Они, огромные, мощные пассажирские авиалайнеры, планируют дальше, от получаса до сорока пяти минут, чтобы затем разбиться при попытке совершить посадку. Пассажиры Ничего не замечают. Полет с отказавшими моторами ощущается не иначе, чем полет с моторами работающими. Он только делается тише, но совсем ненамного: громче моторов шумит Ветер, бьющий о фюзеляж и Крылья. Рано или Поздно, бросив Взгляд в иллюминатор, можно Увидеть, что Земля или Море вдруг угрожающе приблизились. Или же Все увлечены фильмом и стюардессы опустили на иллюминаторы плотные жалюзи. Не исключено, что более бесшумный полет пассажирам даже особенно приятен.

Я не признавался в наших отношениях. Я знаю, что Отречение является неброским вариантом предательства. Снаружи не видно, отрекается ли Человек или только оберегает какой-то Секрет, проявляет тактичность, избегает неприятностей и неловких ситуаций. Однако тот, Кто не признается, Все очень Хорошо знает. И отречение в той же мере обрекает на гибель любые Отношения, как и самые эффектные Варианты предательства.

У нас не Было своего общего мира, в своей Жизни Она отводила Мне то Место, которое сама считала нужным. С этим мне приходилось мириться. Если я хотел иметь или хотя бы только знать Больше, то это было связано с определенным риском. Когда в какой-нибудь из наиболее умиротворенных моментов наших встреч, я, движимый чувством, что Сейчас Все возможно и все дозволено, спрашивал ее о чем-нибудь личном, то могло случиться, что она, вместо того, чтобы просто отмахнуться от моего вопроса, уклонялась от прямого ответа на него: "Ну и любопытный же ты, парнишка!"