Париж [Тема] Страница 1

Показалась Триумфальная арка на своих чудовищных лапах, - как будто при въезде в Город стоял нескладный великан, который вот Сейчас зашагает по широко раскинувшейся перед ним улице.

В Париже, к твоему сведению, Лучше не иметь кровати, чем фрака.

Вряд ли в этом городе можно Было Говорить о каком-то благословении. Париж вырвал бы Крылья у серафима и украсил ими здания только для того, чтобы заявить, что ангелам здесь не Место.

Кто Она? Что она такое? Мать звала ее любимой. Отец - богохульной. Париж назвал ее Энигмой.
Лайла? - выдохнул Тристан.
Лайла.
Она была Лайлой. Девушкой, которая сама себя создала.

Ты плясал ли когда-нибудь так, Мой Париж?
Получал столько ран ножевых, мой Париж?
Ты валялся когда-нибудь так, мой Париж?
На парижских своих мостовых, мой Париж?

Тысяча фотографий Парижа не Есть Париж.

Мы можем идти куда захотим и Делать Все, что захотим. Если ты хочешь в Париж - мы отправимся в Париж, если хочешь прокатиться на верблюде в Каире - я буду Там Вместе с тобой. Мир принадлежит нам и я хочу Увидеть каждый его уголок вместе с тобой. Пока мы вместе, неважно где мы находимся - мы всегда дома.

В 1967 году газеты, что посылали репортеров в Церковь Сатаны, вынуждены были направлять их не только в Сан-Франциско, но и через Тихий Океан в Токио и через Атлантику в Париж. Фото обнаженной Женщины, едва прикрытой шкурой леопарда, служившей алтарем Сатаны в сочиненной ЛаВеем брачной церемонии, Было послано телеграфными агентствами во Все ежедневные газеты и было напечатано в таких бастионах масс-медиа, как лос-анжелесская "Таймс". В результате гроты, вдохновленные Церковью Сатаны, распространились по всему миру, доказывая тем самым одно из главных ЛаВеевских утверждений: " Дьявол жив и весьма популярен у большого числа людей".

Прощай, Мой мундир, мой надежный слуга.
Приходит Минута разлуки.
Навеки прощай!... Уж не ступит нога
В мои генеральские брюки!
С тобой покорить я надеялся мир,
Мечтал о добыче и славе.
С тобою в Париж я вступил, мой мундир.
В тебе гарцевал я в Варшаве.
Осталась прореха в твоем рукаве,
Прореха огромная - сзади
На Память о тщетном стремленье к Москве.
О том, что стряслось в Сталиграде...
С тобою дождались мы черного дня,
Свой Век доживаем в разлуке,
И скоро повесят Тебя и меня
Суровые твердые Руки.

Сегодня улётное Настроение. Хочется сесть на метлу и улететь… куда-нибудь в Париж.

Версаль.
Возглас первый:
"Хорошо жили стервы!"
Дворцы
на тыщи спален и зал -
и в каждой
и стол
и кровать.
Таких
вторых
и построить нельзя -
хоть целую жизнь
воровать!

Парижская Жизнь не про нас.

Кровь, пролитая Скоблиным за Родину, была лучшим подтверждением верности им присяге и долгу. Утвердившись в этой Мысли, Николай Владимирович взялся обустраивать свою Жизнь по всем правилам тактики. Он прекрасно понимал, что с наскока Париж не захватить, ведь, как совершенно справедливо заметил полковник Левитов: «Париж - мировой Город, кого только в нём Нет, и потому жизнь Там бьёт ключом, Всё покупается и продается оптом и в розницу, кумиром являлся его величество франк».

В Париже с нескончаемым, неутомимым упорством шел Снег. Временами на улицы налетал Ветер и тут же вздымал снежный Смерч; временами наступало затишье, и тогда из темноты ночного неба в безмолвном кружении валили неисчислимые крупные хлопья. Бедному люду, поглядывавшему на Все это из - под намокших бровей, оставалось только дивиться, откуда берется столько снега. Мэтр Франсуа Вийон, стоя днем у окна таверны, выдвинул такое предположение: то ли это языческий Юпитер щиплет гусей на Олимпе, то ли это линяют Святые Ангелы.