Персонаж: Настя

- Ты должна выбирать Цвет платья, фасон. Какого Цвета карета, под Платье или Нет?
- Какая карета?
- Мы едем в карете, запряженной четверкой лошадей, а губернатор нас встречает с золотым ключиком, как Буратино.

- Не делают так Добро. На прессу и Телевидение потратили Больше. Что для этих людей пожертвования? Они Чаевые дают больше. На Эти Деньги можно Жизнь человеку спасти.
- Можно. А Зачем?
- Вы душой больны. Вас уже просто не спасти. У вас веры Нет.

- Надо Говорить. Мне с кем-то говорить надо ночью. Такая Странность. Болит что-то, а где, понять не могу. Доктор говорит Психоз. Меня грохнуть могут.
- Нельзя так говорить. На Все Воля божья.
- Может быть это и Есть воля божья.

- Зачем две свадьбы?
- Народ жаждет зрелищ и он должен их получить.

- Не можно сразу служить и Богу и Мамоне.
- Вот поэтому Все и служат Мамоне.

- Ах ты, Господи, как же поступить-то?
- Да Кто узнает?! Вам ведь Хочется? А чего хочется, того и просится.
- Нет, милая Настя, не так живи, как хочется, а так живи, как Бог велит
- А Он Вам разве велит? Вам папенька велит. А папенька, Чай, не Господь Бог...

Мама! Как же это могло так случиться? Ведь Никого же у меня в Жизни Нет. Нет и не будет роднее. Лишь бы успеть, лишь бы Она увидела меня, лишь бы простила.

« Поздно! Маму я уже не увижу», - сказала Она про себя и вспомнила, что за Последний Год она Впервые произнесла это детское милое Слово - «мама».

- Я теперь и свататься не смею.
- А я только теперь могу ответить вам согласием.

- Я всех провела? Они в самом деле подумают? Это нестерпимо! Нет, я скорее откажусь от Слова.
- А Кто говорил, что Слово свято?

Под Конец мы закрепили пулемёт на носу «Василька», и Настя снова уцепилась за его рукоятки, поводив дулом влево-вправо и даже издав некий «ты-дыщ». Народ, устало рассевшийся на причале, с улыбками смотрел на неё. А Азиз - ещё и с завистью. Любил он подобные Вещи, в смысле, пулеметы. Да и вообще Всё, что массивно выглядит и Громко стреляет.
- Может, на нас нападут? - с надеждой спросила Она у меня, погладив пулемёт как кошку.

- Да ладно тебе, Командир. - Арам стоял на плоту, широко расставив Ноги, и улыбался. Судя по всему, ему Всё нравилось. - Ну хочет Женщина с тобой ехать - пусть едет. Это же прекрасно!
- Прекрасно, - согласился я. - Даже спорить не буду. Но вот это Упрямство и Все Эти «хочу», «не хочу»...
- Можешь Мне Ничего не дарить на следующий День рождения. - Настя залезла в лодку и устроилась у борта. - И на Новый Год.

Оказывается, тут уже примостился Владек со своей удочкой.
- Идите отсюда, - посоветовал он нам. - Не распугивайте рыбу! И вон, улов заберите.
На траве Рядом с ним лежало штук десять крупных златоглазых рыбин, некоторые из них уже уснули, некоторые еще раскрывали рты.
- Ой, красивые какие! - Настя провела по боку одной пальчиком. - А как их зовут?
- Збышек, Зденек, Томек, Болек. - Владек потыкал пальцем в рыбин и злобно засопел: - Это Рыбы, у них Нет имён! Идите, идите отсюда!

А ей Всё одно: хоть за попа, хоть за козла, хоть бы дубовый пень.