Книга: Возвращение в джунгли

Кто захочет вернуться в душные, злые города цивилизованного Человека, когда огромные пространства великих джунглей обещают Покой и свободу?

Он лежал таким образом некоторое Время, глядя, как постепенно уменьшались и исчезали огни парохода, и ему даже в голову не пришло крикнуть о помощи. Он Никогда не обращался ни к кому за помощью, и Ничего Нет удивительного, что не подумал об этом и Сейчас. Всегда он расчитывал только на собственную Смелость и Находчивость, да и не Было у него, со времени Калы, Никого, Кто мог бы отозваться на его Зов. Когда он спохватился, было уже Поздно.

Звери благороднее людей, они не снисходят до трусливых Интриг.

Он знал, что Сейчас умрет, но не чувствовал страха. Для обитателя жестоких джунглей Смерть - Дело обычное. Закон природы велит им упорно держаться за Жизнь, но он не учит их бояться смерти.

- Трудно отказаться от мерки джунглей и рассуждать, исходя из навыков цивилизованных людей, Неправда ли, друг Мой?
- Цивилизованные Навыки, - боже упаси, - проворчал Тарзан. - Правила джунглей не допускают бесцельных жестокостей. Там мы убиваем ради пищи, из самозащиты, или сражаясь за своих подруг и защищая детенышей. Всегда, как видите, в полном согласии с нащим высшим естественным законом. А здесь! Фи! Ваш культурный Человек более жесток, чем Звери. Он убивает шутя и, хуже того, он пользуется блпгородным чувством, чувством братства, чтобы заманить свою жертву.

Условия, в которых я рос и воспитывался, привили Мне Сознание, что в человеке, как и в животном, ценно только то, в чем складывается его духовная и физическая Доблесть. И я так же охотно признаю своей матерью Калу, как и бедную, несчастную маленькую англичанку, которая умерла через Год после того, как произвела меня на Свет. Кала, дикая и жестокая, была по-своему всегда добра ко мне. Я, верно, кормился у ее волосатой груди с того дня, как умерла моя Мать. Она со всей яростью подлинной материнской Любви сражалась за меня с дикими обитателями леса и с членами ее собственного племени. И я, со своей стороны, я тоже любил ее, Поль. И сам не понимал - насколько сильно любил, Пока безжалостное копье и отравленные стрелы черного Кулонги не отняли ее у меня. Я был еще ребенком тогда, и я бросился на бездыханный труп и рыдал в отчаянии, как рыдает дитя над родной матерью. Вам, друг Мой, она показалась бы отвратительным, безобразным существом, я же находил ее красивой, - так Любовь преображает то, что любишь.

... и Она одарила Тарзана такой прелестной улыбкой, что он почувствовал: Мужчина может решиться на гораздо больший Подвиг только для того, чтобы заслужить такую улыбку.

Боже! - говорил он себе. - Они Все одинаковы. Плутуют, убивают, лгут, обманывают, и все это из-за того, от чего отказались бы Звери джунглей: из-за денег, которые могут доставить им утонченные наслаждения немощных. Жалкие Привычки делают их рабами их несчастной участи, а они твердо убеждены в том, что они Цари творения, наслаждающиеся единственным ценным в Жизни.

Тарзан вернулся к своему креслу на палубе и погрузился в Размышления и Воспоминания о тех уже многочисленных образчиках людской жестокости, людского себялюбия, злобы, свидетелем которых ему пришлось быть с того дня, когда четыре Года тому Назад, в джунглях, его взор Впервые упал на другое человеческое Существо - на черного Кулонгу, копье которого положило Конец Жизни Калы, огромной обезьяны-самки, и тем самым лишило юного Тарзана единственной матери, которую он знал.