Книга: Сто лет одиночества. Страница 1

Но при всей своей глубокой мудрости и непостижимой сути он был Плоть от плоти земных существ, застрявших в сетях обыденной Жизни.

Много раз делал он отчаянные Усилия сосредоточиться и снова вызвать Ремедиос, но та не повиновалась. Он искал ее в мастерской сестер, за опущенными занавесками окон ее дома, в конторе ее отца, но встречал только в своем Сердце, и Образ этот скрашивал его страшное Одиночество.

Она вошла в Старость с неумершей тоской по прошлому.

Её Сердце из отвердевшего пепла не поддавалось самым сильным ударам повседневности, но уступило первому натиску ностальгии.

... Он так пылко лез ей в душу, что, ища для себя выгоду, нашёл Любовь, так старался овладеть её сердцем, что полюбил сам.

Секрет старости заключается в том, чтобы войти в Достойный Сговор с одиночеством.
(Благополучная Старость - это Умение договориться со своим одиночеством.)

... Литература - самая лучшая забава, придуманная, чтобы издеваться над людьми.

Он верил, что День его смерти предопределен, и Вера облекала его чудесной броней, бессмертием до назначенного срока.

Они поняли, что главная, неодолимая Страсть Человека одерживает верх над смертью, и снова почувствовали себя счастливыми, уверившись, что они будут продолжать Любить друг Друга и тогда, когда станут призраками.

В этом даже птицами брошенном Макондо, в котором от постоянной жары и пыли Было Трудно дышать, Аурелиано и Амаранта Урсула, заточенные одиночеством и любовью и одиночеством Любви в доме, где Шум, подымаемый термитами, не давал сомкнуть глаз, были единственными счастливыми человеческими существами и самыми счастливыми существами на земле.

- Что поделываете, полковник?
- Да вот сижу, - отвечал он, - жду, когда понесут мимо Гроб с моим телом.

Одним августовским вечером, раздавленная невыносимой тяжестью собственного упорства, Амаранта заперлась в спальне, чтобы до самой смерти оплакивать своё Одиночество, ибо Она только что дала настойчивому полковнику окончательный Ответ.

Через несколько часов, обессилевший от длительного бодрствования, он вошел в мастерскую Аурелиано и спросил: "Какой сегодня День?" Аурелиано ответил ему, что вторник. "Я тоже так думал, - сказал Хосе Аркадио Буэндиа, - но Потом заметил, что Все еще продолжается Понедельник, который был Вчера".

В его мыслях о близких не Было сентиментальности - он сурово подводил Итоги своей Жизни, начиная понимать, как сильно любил в действительности тех людей, которых Больше всего ненавидел.