Книга: Властелин Колец. Страница 19

И Все же в этом Есть одно Утешение - по крайней мере, мы позавтракаем как следует.

Совет - это опасный Подарок, даже совет мудрейшего из Мудрых.
Advice is a dangerous gift, even from the wise to the wise.

Опасное Занятие выходить из своей двери, ты ступаешь на дорогу и Если не придержишь Ноги, то неизвестно куда придешь.

Ух! Все ж таки нам, Кролам и Брендизайкам, непривычно Жить на этаких высотах: уж больно все возвышенно.
- Да, - сказал Мерри. - … Но вот в чем Дело, Пин: мы теперь знаем, что Эти высоты Есть, и поднимаем к ним Взгляд. Хорошо, Конечно, Любить то, что тебе и так дано, с чего-то все начинается, и укорениться Надо, Благо Земля у нас в Хоббитании тучная. Но в жизни-то, оказывается, есть высоты и глубины: какой-нибудь старик садовник про них ведать не ведает, но потому и садовничает, что его оберегают высшие Силы, и те, Кто с ними в согласии. Я рад, что я это хоть немного понял.

... Поверь Мне, горестно и мучительно Видеть Любовь, которой из-за Тебя суждено остаться безответной.

- Если бы я! Если бы ты! - сказал он. - Пустые речи начинаются с "если".

Что ни случится после, подвиги не тускнеют.

Злодейству творить не дано, оно может лишь издеваться и уродовать.

Неминуемо явится в Мир иное Зло, может статься, ещё Больше: ведь Саурон всего лишь прислужник предуготовитель. Но это уже не наша Забота: мы не призваны улучшать мир и в ответе лишь за то Время, в которое нам довелось Жить - нам должно выпалывать зловредные сорняки и оставить потомкам чистые пахотные поля. Оставить им в Наследство хорошую погоду мы не можем.

Спасение Наше Там, откуда грозит нам гибель.

Вот тебе и пожалуйста! - сказал Сэм. - Пришли к воротам, только сдаётся Мне, что и зайти нас не пригласят, и Ноги унести не дадут.

Судьба его, впрочем, не пощадила: ему привелось Увидеть поверженным в Прах то Величие, которому он поклонялся, и пережить Крушение всех своих упований. Казалось бы, он довольно наказан, однако Худшее у него впереди.

... Если гибнут Великие, то с малых великий Спрос.

Полчища его несметны, но нас осеняет Надежда, неведомая ему.