Частенько подлинные трагедии в
Жизни принимают такую неэстетическую форму, что оскорбляют нас своим грубым неистовством, крайней нелогичностью и бессмысленностью, полным отсутствием изящества. Они нам претят, как
Все вульгарное. Мы чуем в них одну лишь грубую животную силу и восстаем против неё. Но случается, что мы в жизни наталкиваемся на драму, в которой
Есть элементы художественной красоты.
Если Красота эта - подлинная, то драматизм
События нас захватывает. И мы неожиданно замечаем, что мы уже более не действующие
Лица, а только
Зрители этой трагедии. Или, вернее, то и другое
Вместе. Мы наблюдаем самих себя, и самая необычайность такого зрелища нас увлекает.