Книга: Посторонний. Страница 2

Когда надзиратель ушел, я погляделся, как в Зеркало, в жестяной котелок. Мне Показалось, мое Отражение остается хмурым, даже когда я стараюсь ему улыбаться. Я повертел котелок и так, и эдак. Опять улыбнулся, но отражение оставалось строгим и печальным.

В сущности, Нет такой Мысли, к которой человеку нельзя привыкнуть.

Как всегда, когда я хочу избавиться от кого-нибудь, кого слушаю через силу, я сделал Вид, что со всем согласен.

Иногда людям кажется, будто они в чем-то уверены, а на самом деле это не так.

Я уверен, что жив и что скоро умру. Да, кроме этой уверенности, у меня Ничего Нет. Но по крайней мере этой истины у меня Никто не отнимет.

Однажды я нашел на нарах под соломенным тюфяком прилипший к нему обрывок старой газеты - пожелтевший, почти прозрачный. Это был кусок уголовной хроники, начала не хватало, но, по-видимому, Дело происходило в Чехословакии. Какой-то Человек пустился из родной деревни в дальние края попытать счастья. Через двадцать пять лет, разбогатев, с женой и ребенком он возвратился на родину. Его Мать и Сестра содержали маленькую деревенскую гостиницу. Он решил их удивить, оставил жену и ребенка где-то в другом месте, пришел к матери - и та его не узнала. Шутки ради он притворился, будто ему нужна Комната. Мать и сестра увидели, что у него много денег. Они молотком убили его, ограбили, а труп бросили в реку. Наутро явилась его жена и, Ничего не подозревая, открыла, Кто был приезжий. Мать повесилась. Сестра бросилась в колодец. Я перечитал эту историю, Наверно, тысячу раз. С одной стороны, Она была неправдоподобна. С другой - вполне естественна. По-моему, этот человек в какой-то мере заслужил свою Участь. Никогда не Надо притворяться.

Я очень Хорошо ко всему приспособился. Мне часто приходила тогда Мысль, что, Если бы меня заставили Жить в дупле засохшего дерева и Было бы у меня только одно Занятие: Смотреть на Цвет неба над моей головой, я мало-помалу привык бы и к этому.

Человек всегда бывает в чем-то немножко виноват.

Всё - Правда, и ни в чём Нет правды!

Будут Судить его за Убийство, но пошлют на смертную Казнь только за то, что он не плакал на похоронах матери.

Раз уж приходится умереть, то, очевидно, не имеет большого значения, когда и как ты умрешь.

«Ну что я, я умру». Раньше, чем Другие, - это несомненно. Но ведь всем известно, что Жизнь не стоит того, чтобы цепляться за нее.

Как же я не знал, что Нет Ничего важнее смертной казни и что, в общем, это единственно Интересное для Человека Зрелище. Если я когда-нибудь выйду из тюрьмы, то непременно буду ходить Смотреть, как отрубают людям головы.

У меня Никогда не бывает Ничего интересного. Вот я и молчу.