Персонаж: Генри Чинаски. Страница 7

Я не люблю Вечеринки. Во-первых, я не умею танцевать. А во-вторых, Люди меня пугают. И особенно - люди на вечеринках. На таких сборищах Все стараются показаться весёлыми, остроумными и сексапильными. И даже Если им кажется, что у них получается Хорошо, на самом деле у них получается Плохо. Причём чем сильнее Старания, тем кошмарнее Результат.

Я быстро начал разочаровываться в военном деле. Мои же Братья по оружию рьяно начищали свои ботинки и с большим воодушевлением участвовали в учениях. Я не видел в этом никакого смысла. Просто из нас готовили свежее пушечное Мясо.

Мне Было страшно. На самом деле мне было страшно от Жизни - от всего того, что приходится Делать Каждому только за тем, чтобы у него было что Есть, где спать и во что одеваться. Поэтому я валялся в постели и Пил.

Мне всегда не по себе в одиночестве; Иногда бывает Хорошо, а по себе - ни разу.

- Ты ненавидишь людей?
- Нет. Но Мне легче, когда их Рядом нет.

Начало - Лучшее Слово.

- В гостевом доме ты можешь спокойно писать.
- Талли, детка, спокойно не напишешь Ничего стоящего.

Некоторые Люди Никогда не сходят с ума. Какая же ужасная у них Жизнь.

В спальне у нас вокруг кровати стояла такая низенькая стеночка, перегораживавшая комнату. На ней располагались горшки, а в горшках располагалась герань. Когда мы с Джойс Впервые легли в Постель и заработали, я заметил, что половицы начали прогибаться и дрожать.
Затем - плюх.
- О-о! - сказал я.
- Ну что еще? - спросила Джойс. - Не останавливайся! Не останавливайся!
- Бэби, Мне на задницу горшок герани свалился.
- Не останавливайся! Продолжай!
- Ладно, ладно!
Я снова расшуровался, Все шло сносно, и тут - Ох, ***ь!
- Что такое? Что такое?
- Еще Один горшок с геранью, бэби, трахнул меня по копчику, скатился в жопу и упал.
- К черту герань! Дальше! Дальше!
- А, ну ладно…
Через все Наше упражнение горшки все падали и падали. Как ***аться под бомбежкой.

Сколько хороших мужиков оказалось под мостом из-за бабы.

Мне всегда Больше нравилось бывать дома у женщин, чем когда они гостили у меня. От них всегда можно Было уйти.

Целоваться - более интимное Занятие, чем ***ля. Именно поэтому Мне Никогда не нравилось, чтобы мои подружки ходили везде и целовали мужиков. Лучше б они их трахали.

Если то, что писатель написал, издавалось и расходилось во многих, многих экземплярах, писатель считал себя великим. Если то, что писатель писал, издавалось и продавалось средне, писатель считал себя великим. Если то, что писатель писал, вообще Никогда не издавалось, и у него не Было денег, чтобы напечатать это самому, то он считал себя истинно великим.