Книга: Несвоевременные размышления

Никто, имеющий истинных Друзей, не знает, что такое Есть подлинное Одиночество, хотя бы он имел своим противником весь Мир вокруг себя.

Он честен, потому что говорит и Пишет с самим собой и для себя самого, он весел, потому что мыслью одолел тягчайшее, и постоянен, потому что должен быть таковым.

Есть два весьма различных рода веселости. Истинный мыслитель веселит и утешает всегда, высказывает ли он свою серьезную Мысль или свою шутку, свое человеческое Познание или свою божественную благость; он говорит без жалобных жестов, дрожащих рук, слезливых глаз, всегда уверенно и просто, бодро и сильно, быть может немного по-рыцарски и сурово, но всегда как победитель; и именно это доставляет нам самое глубокое и полное Веселье Видеть побеждающего бога Рядом со всеми чудовищами, которых он поборол. Напротив, веселость, которую встречаешь порою у посредственных писателей и у ограниченных мыслителей, делает нашего брата несчастным, как я это, например, испытывал при чтении Давида Штрауса.

Старайтесь насытить ваши Души Плутархом и имейте Мужество верить в самих себя, веря в его героев. Сотня таких воспитанных не в духе времени, т. е. достигших зрелости и привычных к героическому, людей может заставить замолчать навеки Все крикливое лжеобразование нашей эпохи.

Не верьте историческому труду, Если он не является продуктом редчайших умов; а вы всегда сумеете заметить, какого Качества ум историка, по тем случаям, когда ему приходится высказать какое-нибудь Общее Положение или повторять еще раз Хорошо известные Вещи: истинный историк должен обладать способностью перечеканивать общеизвестное в нечто неслыханное и провозглашать общее положение в такой простой и глубокой форме, что при этом Простота не замечается из-за глубины и Глубина из-за простоты.

Тот, Кто не осмеливается Больше полагаться на самого себя, но невольно для определения своего Чувства обращается к Истории за советом: "как Мне в этом случае ощущать?", тот из трусости постепенно превращается в актера и играет какую-нибудь Роль, большей частью даже несколько ролей, и потому играет каждую из них так Плохо и так плоско.

Кто стремится к развитию культуры известного народа или желает содействовать ей, тот должен стремиться к этому высшему единству и содействовать ему, работая над вытеснением современной образованности истинным образованием; он должен иметь Смелость поставить себе Ясно Вопрос, каким образом может быть восстановлено подорванное историей Здоровье народа и как последнему снова обрести свои Инстинкты и Вместе с ними свою Честность.

Если Человек, желающий создать нечто Великое, вообще нуждается в прошлом, то он овладевает им при помощи монументальной Истории; Кто, напротив, желает оставаться в пределах привычного и освященного преданием, тот смотрит на Прошлое глазами историка-антиквария, и только тот, чью Грудь теснит Забота о нуждах настоящего и кто задался целью сбросить с себя какою бы то ни Было ценою угнетающую его тягость, чувствует потребность в критической, т. е. судящей и осуждающей, истории.

Избыток Истории подорвал пластическую силу Жизни, Она не способна Больше пользоваться прошлым как здоровой пищей.