Персонаж: Григорий Саакашвили

- Ты можешь спать здесь. Я лягу у двери и Никого не пущу. - Он опустился на колени у ее ног и говорил, поднимая к ней свое Лицо.
- И сам не войдешь? - спросила Она с иронией.
- Нет. Даю Слово. Я ведь говорил тебе, что полюбил Ханю, только ее одну. А как теперь узнать…
Лидкино лицо изменилось, застыло в злобной усмешке.
- А ты напиши. Почтальон разберется. Но, чтобы ты Потом не ошибался, пусть она покрасит левое ухо зеленой краской…

Саакашвили схватился за голову и быстро заговорил:
- По-грузински читаю, по-русски читаю, по-польски почти Все читаю. На глазах Девушки Ничего не могу прочитать!

- Наши, говорят, уже в Грохуве. Завтра с утра пойдете в наступление Вместе с пехотой. Поосторожнее…
- Обязательно будем осторожно… - засмеялся Григорий. - Одна мама говорила летчику: «Летай, сынок, низко и не быстро».

Лидка тоже пришла поздравить. На ней Было чистое, выглаженное обмундирование, Волосы - пушистые, недавно вымытые. Она по очереди пожала Руки членам экипажа, а Янека поздравила последним.
-  Не знала… Очень беспокоилась за Тебя, - начала она. - Все рассказывают, даже Трудно поверить, что ты и твой экипаж…
Янек слушал молча, глядя ей в глаза.
<...>
Криво усмехнувшись, Лидка резко повернулась и ушла.
Шарик ел спокойно, с достоинством. Янек уселся возле него на траве. Он услышал, как Григорий вполголоса сказал Еленю:
-  Хорошая девушка верит в джигита, и тогда джигит богатырские Дела вершит. Плохая девушка не верит в джигита. Если он совершает геройский Поступок, который все видят, она говорит: «Трудно поверить». Скажи сам, разве это хорошая девушка?
- Хочет вечером с ним показаться, ведь теперь у него Крест Храбрых, - добавил Густлик.
Кос отвернулся, сделав Вид, что не слышит. Слова Друзей его огорчили. Досадно, что они судачат об этом…

-  Теперь понимаешь, Янек? - спросил Семенов. - Если бы ударили Вчера, или сегодня, или даже за несколько минут, гитлеровцы могли бы подтянуть резервы или отступить.
-  Я ему рассказывал, - вставил довольный Григорий, - если в шишку ударишь обухом топора, то только ветка закачается. Хочешь орех разбить, бей его на чем-нибудь твердом. Вот и Сейчас, когда они окружены…

Саакашвили встал, Обнял Янека за плечи и закончил: - Кто хочет найти, тот находит, да еще в награду Судьба на часах его Жизни Время Назад переводит.

За деревьями лежали пестрые поля, нарезанные узко, как полоски из цветной бумаги. Война прошла здесь так быстро, что не успела их выжечь.
-  Вот Смех!  - удивленно восклицал Саакашвили, привыкший к необъятно широким полям в Советском Союзе.  - Шагнешь Один раз - картошка, шагнешь другой - рожь растет, еще Шаг - и в капусту попал.