Автор цитат: Юрий Левитанский

Он лежал на спине,
как ребенок,
глядя печально
куда-то перед собой.
- Трудно, - любил Говорить он, -
бывает
только первые пятьдесят лет.
Это была его любимая поговорка.

Кто-нибудь утром проснётся Сегодня и ахнет,
и удивится - как близко черёмухой пахнет,
пахнет влюблённостью, пахнет любовным признаньем,
жизнь впереди - как ещё не раскрытая книга.

Есть желанье у меня,
и других я не имею -
так Любить, как я умею,
так писать, как я могу.
<...>
Пусть останутся при мне
эта Мука и томленье,
это странное стремленье
быть Всегда самим собой!..

Как поживаешь? Ты Хорошо поживаешь.
Руку при встрече дружески пожимаешь.
Мне пожимаешь, ему пожимаешь руку,
Всем пожимаешь - недругу или другу.
- Ах, - говоришь, - не будем уж так суровы!
Будем здоровы, милый, будем здоровы! -
Ты не предатель. Просто ты всем приятель,
И оттого-то, наверное, всем приятен.
Ты себя делишь, не отдавая полностью,
Поровну делишь между добром и подлостью,
Стоя меж ними, Тост предлагаешь мирный.
Ах, какой милый! Ах, до чего же милый!
Я не желаю милым Быть, не желаю.
То, что посеял, - то я и пожинаю.
Как поживаю? Плохо я поживаю.
Так и живу я. Того и тебе желаю.

Тихо. Сумерки. Бабье лето.
Четкий,
частый,
щемящий Звук -
будто Дерево рубят где-то.
Я засыпаю под этот звук.
Сон происходит в минувшем веке.
Звук этот слышится Век назад.
Ходят веселые дровосеки,
рубят,
рубят
вишневый Сад.
У них особые на то виды.
Им смешны витающие в облаках.
Они аккуратны.
Они деловиты.
У них подковки на сапогах.
Они идут, приминая травы.
Они топорами облечены.
Я знаю -
они, дровосеки, правы.
Эти Деревья обречены.
Но Птица вскрикнула,
ветка хрустнула,
и в медленном угасанье дня
что-то вдруг старомодно грустное,
как Дождь, пронизывает меня.
Ну, полно, Мне-то что Быть в обиде!
Я посторонний. Я ни при чем.
Рубите вишневый сад!
Рубите!
Он исторически обречен.
Вздор - сантименты! Они тут лишни.
А ну, еще разик! Еще разок!
... И снова снятся мне
вишни, вишни,
красный-красный вишневый Сок.

Парит, парит гусиный клин,
за тучей гуси стонут.
Горит, горит осенний клен,
золою Листья станут.
Ветрами старый Сад продут,
он расстается с летом..
А листья новые придут,
придут за теми следом.

Люблю осеннюю Москву
в ее убранстве светлом,
когда утрами жгут листву,
опавшую под ветром.
Огромный медленный костер
над облетевшим садом
похож на стрельчатый костел
с обугленным фасадом.
А старый клен совсем поник,
стоит, печально горбясь...
Мне кажется, своя у них,
своя у листьев гордость.
Ну что с того, ну что с того,
что смяты и побиты!
В них Есть немое торжество
предчувствия победы.

Ты можешь отмерить семь раз и отвесить
и вновь перевесить
и можешь отрезать семь раз, отмеряя при этом едва.
Но ты уже знаешь, как мало успеешь
за Год или десять,
и ты понимаешь, как много ты можешь за День или два.

Ты можешь отмерить семь раз и отвесить,
и вновь перемерить
И вывести формулу, коей доступны Дела и слова.
Но можешь проверить гармонию алгеброй
и не поверить
свидетельству формул -
ах, милая, Алгебра, ты не права.
Ты можешь беседовать с тенью Шекспира
и собственной тенью.
Ты спутаешь Карты, смешав ненароком Вчера и теперь.

На лугу,
на речном берегу,
при луне,
в тишине,
на душистой копне,
он лежит на спине
и, прищурив глаза,
неотрывно глядит в Небеса -
не мешайте,
он занят,
он строит,
он строит воздушные замки,
он весь в небесах,
в облаках,
в синеве,
еще масса идей у него в голове,
конструктивных решений
и планов,
он уже целый Город воздвигнуть готов,
даже сто городов -
заходите, когда захотите,
берите,
живите!

Пессимизм - свойство юного возраста, а Оптимизм - зрелого.

Ценность Жизни для Человека с годами становится, как правило, Всё выше.

Думаю, гордиться чем бы то ни Было - глупо и неприлично. Не могу даже сообразить Сейчас, чем мог бы гордиться. Страной? Нацией? Происхождением?.. <...> Гордиться чем-то написанным - свойство неумного Человека.

По моим наблюдениям наличие денег и таланта редко совпадает.