Автор цитат: Вадим Шефнер. Страница 1

У ангела ангина,
Он, не жалея сил,
Берег чьего-то сына,
Инфекцию схватил.
В морозном оформленье
За домом тополя,
В неясном направленье
Вращается Земля.
До рая не добраться
С попутным ветерком,
И негде отлежаться -
Летай под потолком.
Земная медицина
Для ангела темна.
Ангина ты, ангина,
Чужая сторона!

Не Надо, дружок, обижаться,
Не надо сердиться, ей-ей,
На сверстников и домочадцев,
На старых неверных Друзей.
Давай Лучше Жизни дивиться
И в добрые верить дела,
Глядеться в Знакомые лица,
Как в праздничные зеркала.
Обиды Все - мелочь такая,
Обиды ничтожны стократ
Пред вечными теми веками,
Что всех Навсегда разлучат.

Любовь минувших лет, сигнал из неоткуда,
Песчинка, спящая на океанском дне,
Луч радуги в зеркальной западне...
Любовь ушедших дней, несбывшееся чудо,
Нечасто вспоминаешься ты мне.
Прерывистой морзянкою капели
Порой напомнишь об ином апреле,
Порою в чьей-то промелькнёшь строке...
Ты где-то Там, на дальнем, смутном плане,
Снежинка, пролетевшая сквозь пламя
И Тихо тающая на щеке.

Дождь с утра. Разбилась чашка.
Неприятности - кругом.
Гибнет новая рубашка
Под электроутюгом.
Ты в Окно глядишь на тучи,
Говоришь, что Все не впрок,
Говоришь, что невезучий
Нынче выдался денек.
-  Радуйся таким печалям, -
Возражаю я тебе, -
Мелочами, мелочами
Платим пошлину судьбе.

У Адама с Евой - семья,
Подрастающие сыновья.
Скот мычит, колосится рожь,
Дремлет Авель, сев на пенёк,
Каин в ёлку втыкает Нож -
Тренируется паренёк.

Дождя серебряные молоточки
Весеннюю выстукивают землю,
Как миллион веселых докторов.
И Мир им отвечает: «Я здоров!»

Налегай на весло, неудачник!
Мы с тобою давно решены, -
Жизнь похожа на школьный задачник,
Где в конце Все Ответы даны.

Не по-умному умнеем,
Человечества сыны.
Слишком многое имеем
Для ведения войны.
Наши Знания без меры
Возрастают каждый час.
Пострекатели с Венеры,
Может, шляются средь нас.
Шепчут на ухо ученым
Злые формулы чудес,
Сыплют атомом толченым,
Чтобы Род людской исчез.
Чтоб, живое сжив со света
И смешав его с золой,
Высадиться на планету -
Ту, что звали мы Землей.

Отъезжу свое, отышачу,
Дождусь расставального дня -
В низине под квак лягушачий
Друзья похоронят меня.

Топочут дни, как пьяные слоны,
Транжирит Жизнь свои грома и молнии, -
А Мне б Сейчас стаканчик тишины,
Бокал молчанья, стопочку безмолвия…

Умирает владелец, но Вещи его остаются,
Нет им Дела, вещам, до чужой, человечьей беды.
В Час кончины твоей даже чашки на полках не бьются
И не тают, как льдинки, сверкающих рюмок ряды.
<...>
Будь владыкою их, не отдай им себя на закланье,
Будь всегда справедливым, бесстрастным хозяином их, -
Тот, Кто жил для вещей, - Все теряет с последним
дыханьем,
Тот, кто жил для людей, - после смерти Живет средь
живых.

На Кладбище - загадочный уют,
Здесь каждый метр навеки кем-то занят…
Живые знали, что они умрут.
Но Мертвые, что умерли - не знали…

Что предание говорит?
Прежде Евы была Лилит.
Прежде Евы Лилит была
Та, что яблока не рвала, -
Не женой была, не женой, -
Стороной прошла, стороной.
Не из глины, не из ребра -
Из рассветного серебра.
Улыбнулась из тростника -
И пропала на Все века.

Есть у каждого тайная книга обид.
Начинаются записи с юности ранней.
Даже самый удачливый не избежит
Неудач, несвершенных надежд и желаний.
Эту книгу пред другом раскрыть не спеши,
Не листай пред врагом этой Книги страницы, -
В тишине, в несгораемом сейфе души
Пусть Она до скончания века хранится.
Будет много распутий, дорог и тревог,
На Виски твои ляжет нетающий иней, -
И поймешь, научившись читать между строк,
Что Один только ты в своих бедах повинен.