Автор цитат: Зинаида Николаевна Гиппиус. Страница 4

Ведь топчут Сейчас где-то первую травку,
Ведь мылят сейчас для кого-то удавку,
Ведь кто-то сидит над предсмертным письмом -
А мы о Любви небывалой поем,
О робких балконах, о каплях дождевных,
О сладких мечтаньях, бессильно-безгневных.
Довольно! Иду...
Нет, стары мы духом и слабы мы телом
И людям не можем, ни словом, ни делом,
Помочь разорвать их проклятую Сеть.

И каждую Изменчивость я длю.
Мне равно святы Все твои мгновенья,
Они во мне - единой цепи звенья.
Терзаю ли Тебя, иль веселю,
Влюбленности ли Час, иль час презренья, -
Я через Всё, сквозь всё - тебя люблю.

Не знаю я, где Святость, где по Рок,
И Никого я не сужу, не меряю.
Я лишь дрожу пред вечною потерею:
Кем не владеет Бог - владеет Рок.
Ты был на перекрестке трех дорог, -
И ты не стал лицом к Его преддверию...
Он удивился твоему неверию
И чуда над тобой свершить не мог.

Страшно оттого, что не живется - спится.
И Все двоится, все четверится.
В прошлом грехов так неистово много,
Что и оглянуться страшно на Бога.

Учитель Жизни всех нас любит
И дал нам Силы - по судьбе.
Смиренномудрие нас губит
И Страсть к себе.

Одно неясное привыкли мы ценить.
В запутанных узлах, с какой-то страстью ложной,
Мы ищем тонкости, не веря, что возможно
Величье с простотой в душе соединить.

Мы судим, говорим порою так прекрасно,
И мнится - Силы нам Великие даны.
Мы проповедуем, собой упоены,
И всех зовем к себе решительно и властно.
Увы нам: мы идем дорогою опасной.
Пред скорбию чужой Молчать обречены, -
Мы так беспомощны, так жалки и смешны,
Когда помочь другим пытаемся напрасно.

Волнуясь, путаясь, спеша
Твердил и клялся: повинна
Во всем, во всем моя душа!
И Нет такого Дела злого,
Какого б я не совершал... -
Старик с усмешкою суровой
Поток речей моих прервал:
«Не торопись! Кто не прибудет,
Во всем винит себя тот час:
Там разберут, мол, и рассудят,
И Все Грехи простят зараз.
Грехов у каждого не мало,
Ты огулом казниться рад…
А разберись-ка сам сначала,
Найди, в чем был не виноват».

Мне о земле болтали сказки:
« Есть Человек. Есть любовь».
А есть - лишь Злость. Личины. Маски.
Ложь и Грязь. Ложь и кровь.
Когда предлагали мне родиться -
Не говорили, что Мир такой.
Как же мог я не согласиться?
Ну, а теперь - домой! Домой!

Великие Мне были искушенья.
Я головы пред ними не склонил.
Но Есть Соблазн... соблазн уединенья...
Его доныне я не победил.

Ужель ты одиночества не любишь?
Уединение - великий храм.
С людьми... их не спасешь, себя погубишь,
А здесь, Один, ты равен будешь Нам.
Ты будешь и не слышать, и не видеть,
С тобою - только Мы да тишина.
Ведь тот, Кто любит, должен ненавидеть,
А Ненависть от Нас запрещена.
Давно тебе моя любезна нежность...
Мы Вместе, вместе... и всегда одни;
Как сладостна спасенья безмятежность!
Как радостны лампадные огни!

Порой всему, как Дети, Люди рады
И в легкости своей живут веселой,
О, пусть они смеются! Нет отрады
Смотреть во тьму Души моей тяжелой.
Я не нарушу радости мгновенной,
Я не открою им дверей сознанья,
И ныне, в гордости моей смиренной,
Даю обет великого молчанья.
В безмолвьи прохожу я мимо, мимо,
Закрыв Лицо, - в неузнанные дали,
Куда ведут меня неумолимо
Жестокие и смелые печали.

Заклинаем люд рабочий,
Трудовой и всякий прочий,
До последних дней:
Будьте нас умней!

Без ропота, без удивления
Мы делаем, что хочет Бог.
Он создал нас без вдохновения
И полюбить, создав, не мог.
Мы падаем, Толпа бессильная,
Бессильно веря в чудеса,
А сверху, как плита могильная,
Слепые давят Небеса.