Вернер намедни сравнил женщин с заколдованным лесом, о котором рассказывает Тасс в своем "Освобожденном Иерусалиме". "Только приступи, - говорил он, - на Тебя полетят со всех сторон такие Страхи, что боже упаси: Долг, Гордость, приличие, ОбщееМнение, Насмешка, Презрение... Надо только не Смотреть, а идти прямо, - мало-помалу Чудовища исчезают, и открывается перед тобой Тихая и светлая поляна, среди которой цветет зеленый мирт. Зато Беда, Если на первых шагах Сердце дрогнет и обернешься Назад!"
Он скептик и материалист, как Все почти медики, а Вместе с этим Поэт, и не на шутку, - поэт на деле всегда и часто на словах, хотя в Жизнь свою не написал двух стихов.
Мне хотелось вас заставить рассказать что-нибудь; во-первых, потому что Слушать менее утомительно; во-вторых, нельзя проговориться; в-третьих, можно узнать чужую тайну; в-четвертых, потому что такие УмныеЛюди, как вы, Лучше любят слушателей, чем рассказчиков.
ГрустноВидеть, когда юноша теряет Лучшие свои Надежды и Мечты, когда пред ним отдергивается розовый флер, сквозь который он смотрел на Дела и Чувства человеческие, хотя ЕстьНадежда, что он заменит старые Заблуждения новыми, не менее проходящими, но зато не менее сладкими...
Взгляд его - непродолжительный, но проницательный и тяжелый, оставлял по себе неприятное Впечатление нескромного вопроса и мог бы казаться дерзким, Если б не был столь равнодушно спокоен.
- Милый Мой, я ненавижу людей, чтоб их не презирать, потому что иначе Жизнь была бы слишком отвратительным фарсом.
- Милый мой, я презираю женщин, чтобы не Любить их, потому что иначе жизнь была бы слишком нелепой мелодрамой.