Персонаж: Саня Григорьев

Если быть - так быть лучшим!

Когда работаешь целый День, Разные невеселые Мысли приходят и уходят: Ничего не поделаешь - помещение занято.

Никогда не следует одному бродить по тем местам, где вы были вдвоём. Обыкновенный сквер в центре Москвы кажется самым грустным местом в мире. Не слишком шумная, довольно грязная Улица, которых в Москве сколько угодно, наводит такую тоску, что невольно начинаешь чувствовать себя гораздо старше и умнее.

Где же ты Катя? У нас Одна Жизнь, одна Любовь - приди ко Мне Катя! Впереди еще много трудов и забот, Война еще только началсь. Не покидай меня! Я знаю, тебе Трудно Было со мной: ты очень боялась за меня, всю жизнь мы встречались под чужой крышей. А разве я не понимаю, как важен для Женщины Дом? Может быть, я мало любил Тебя, мало думал о тебе... Прости меня, Катя!

Он взмахнул фуражкой, когда тронулся поезд, и я шла Рядом с вагоном и Все говрила: "Да, да".
- Будешь писать?
- Да, да!
- Каждый День?
- Да!
- Приедешь?
- Да, да!
- Ты любишь меня?
Это он спросил шепотом, но я догадалась по движению губ.
- Да, да!

Юность кончается не в Один День - этот день не отметишь в календаре: "Сегодня кончилась моя юность". Она уходит незаметно - так незаметно, что с нею не успеваешь проститься.

- Катя, - сказал я вдруг, - ты меня не любишь?
Она вздрогнула и посмотрела на меня с изумлением. Потом она покраснела и обняла меня. Она меня обняла, и мы поцеловались с закрытыми глазами - по крайней мере я, но, кажется, и она тоже, потому что мы одновременно открыли Глаза.

Мы съели по яблоку и угостили соседа, маленького, небритого, сине-черного мужчину в очках, который Все гадал, Кто мы такие: брат и Сестра - не похожи! Муж и жена - рановато!

Но о чём бы я не думал - я думал о ней. Я начинал дремать и вдруг с такой нежностью вспоминал её, что даже Дух захватывало и Сердце начинало стручать медленно и Громко. Я видел её отчетливее, чем Если бы Она была Рядом со мною. Я чувствовал на глазах её руку.
"Ну ладно - влюбился так влюбился. Давай-ка, брат, спать", - сказал я себе.

Она была совершенно синяя - над нами горела синяя лампочка, и должно быть поэтому я так осмелел. Мне давно хотелось поцеловать ее, еще когда она только что пришла, замерзшая, раскрасневшаяся, и приложилась к печке щекой. Но тогда это Было невозможно. А теперь, когда она была синяя, - возможно. Я замолчал на полуслове, закрыл Глаза и поцеловал её в щеку.

Никогда нельзя быть слишком уверенным в том, что Тебя любят. Что тебя любят, несмотря ни на что. Что может пройти ещё пять или десять лет, и тебя не разлюбят...