Книга: Великий Гэтсби

Звук ее Голоса в телефонной трубке нес с собой прохладу и свежесть, как будто в Окно конторы влетел вдруг кусок дерна с поля для Игры в Гольф.

Люблю Нью-Йорк летом, во второй половине дня, когда он совсем пустой. В нем тогда Есть что-то чувственное, перезрелое, как будто стоит подставить Руки - и в них начнут валиться диковинные плоды.

Ее Голос особенно притягивал его своей переменчивой, лихорадочной теплотой. Тут уж Воображение Ничего не могло преувеличить - бессмертная песнь звучала в этом голосе.

- Вы никуда не годный водитель, - рассердился я. - Не можете быть поосторожней, так не беритесь управлять машиной.
- Я осторожна.
- Как бы не так.
- Ну, Другие осторожны, - беспечно заметила Она.
- А это тут при чем?
- Они будут уступать Мне дорогу. Для столкновения требуются двое.
- А вдруг вам попадется кто-то такой же неосторожный, как вы сами?
- Надеюсь, что не попадется, - сказала она. - Терпеть не могу неосторожных людей. Вот Почему мне нравитесь вы.

Она была неисправимо бесчестна.

Мы Все стали оглядываться, ища глазами Гэтсби. Должно быть, и в самом деле Было что-то романтическое в этом человеке, Если Слухи, ходившие о нем, повторяли шепотом даже те, Кто мало о чем на свете считал нужным Говорить, понизив Голос.

Она несла свое Тело с той чувственной повадкой, которая свойственна некоторым полным женщинам.

Он рано узнал женщин и, избалованный ими, научился их презирать - юных и девственных за неопытность, других за то, что они поднимали Шум из-за многого, что для него, в его беспредельном эгоцентризме, Было в порядке вещей.

Тридцать - это значило еще десять лет одиночества, Все меньше друзей-холостяков, все меньше нерастраченных сил, все меньше волос на голове. Но Рядом была Джордан, в Отличие от Дэзи не склонная наивно таскать за собою из Года в Год давно забытые Мечты.

Ну Хорошо, давайте веселиться, ссориться слишком жарко!

На ней был Костюм для Игры в Гольф, и, помню, Она показалась Мне похожей на картинку из спортивного журнала - задорно приподнятый подбородок, Волосы Цвета осенней листвы, Загар на лице того же кофейного оттенка, что спортивные перчатки, лежавшие у нее на коленях.

... и ему казалось, что теперь, когда его Мечта так близко, стоит протянуть руку - и он поймает ее. Он не знал, что Она Навсегда осталась позади, где-то в темных далях за этим городом, Там, где под ночным небом раскинулись неоглядные земли Америки.

All I kept thinking about, over and over, was "You can't live forever; you can't live forever".
А в голове Одна Мысль: "Живешь ведь только раз, только раз".

Сочувствие ближнему имеет пределы.