Все-таки
Человек не развивается с возрастом, хоть тресни.
Характер формируется годам к двадцати пяти, и
Потом уже, как ни бейся, себя не переделаешь. Дальше остается только наблюдать, насколько окружающий
Мир соответствует твоему характеру. Возможно, благодаря
Виски, - но
Мне Было жаль Рудина. Героям Достоевского я
Никогда особенно не сострадал. А вот тургеневским персонажам - запросто. Как, впрочем, и персонажам из «Полицейского участка-87». Наверное, все оттого, что у меня слишком много слабостей. Чем
Больше у
Человека слабостей, тем охотнее он сострадает слабостям своих ближних.
Слабости персонажей Достоевского зачастую и слабостями-то не назовешь, так что сострадать им на всю катушку не получается. Что же до героев Толстого, то их слабости так и норовят превратиться во что-то глобальное, статичное, на века… Какое уж тут
Сострадание.