Персонаж: Мария Лукьяновна

Ну знаешь, Семен, я всего от Тебя ожидала, но чтобы ты ночью с измученной женщиной о ливерной колбасе разговаривал - этого я от тебя ожидать не могла. Это такая нечуткость, такая нечуткость. Целые дни я как лошадь какая-нибудь или муравей работаю, так вместо того, чтобы ночью Мне дать хоть минуту спокойствия, ты мне даже в кровати такую нервную Жизнь устраиваешь! Знаешь, Семен, ты во мне этой ливерной колбасой столько убил, столько убил... Неужели ты, Сеня, не понимаешь: Если ты сам не спишь, то ты дай хоть другому выспаться... Сеня, я тебе говорю или Нет? Семен, ты заснул, что ли? Сеня!

- Вы Мне очень необходимы, Товарищ Калабушкин.
- (за дверью). Как необходим?
- Как Мужчина.
- (за дверью). Что вы, что вы, Мария Лукьяновна. Тише.
- Вам, Конечно, товарищ Калабушкин, не до этого, но подумайте только, товарищ Калабушкин, я Одна, совершенно одна. Что ж мне Делать, товарищ Кала­бушкин?
- (за дверью). Вы холодной водой об­тирайтесь, Мария Лукьяновна.

- А Зачем вы чужого мужчину обха­живаете?
- Вы не так меня поняли, уверяю вас. Я же замужем.
- Понимать здесь особенно нечего - я сама замужем.

- Дверь выламывать? Интересное вре­мяпрепровождение для молоденькой дамочки. Ах вы, шкура вы эдакая, извиняюсь за Выражение.
- Это как же такое? Помилуйте… Алек­сандр Петрович!
- Вы Зачем Александру Петровичу на­биваетесь? Мы сидим здесь в глубоком трауре и беседуем о покойнице, а вы дверь в это Время хотите выламывать.
- Мария Лукьяновна. Да я разве же эту хотела выламывать? Что я, жульница, что ли, какая-нибудь.
- Маргарита Ивановна. Современные дамочки хуже жуликов, Прости господи; так и ходят и смотрят, где Кто Плохо лежит. Ах, вы…

Так, Семен, Фокусы в цирке показывать можно, но Жить так нельзя.

- Вы Все Время мешаете планомерным занятиям. Чем со мной пререкаться, Серафима Ильинична, вы молчали бы Лучше и слушали музыку. (Дует.) Вообще, я просил бы в минуты творчества относительной тишины. (Чи­тает.) «Гаммы. Гамма Есть пуповина музыки. Одолевши сию пуповину, вы рождаетесь как музыкант». Ну, Сейчас я уже окончательно выучусь. «Для того чтобы Правильно вы­учить гамму, я, всемирно известный Художник звука Теодор Гуго Шульц, предлагаю вам самый дешевый Способ. Купите самый дешевый ро… (перевертывает страницу) …яль». Как Рояль?
- ?
- Как рояль?
- Подождите. Постойте. Не может быть. «Предлагаю вам самый дешевый способ. Купите самый де­шевый ро… (пробует, не слиплись ли страницы, перевер­тывает) …яль». Это как же? Позвольте. Зачем же рояль? (Читает.) «В примечаниях сказано, как играется гамма. Проиграйте ее на рояле и скопируйте на трубе». Это что же такое, товарищи, делается? Это что же такое? Это кончено, зна­чит. Значит, кончено. Значит… Ой, мерзавец какой! Главное Дело, художник звука. Не художник ты, Теодор, а подлец. Сво­лочь ты… со своей пуповиной. (Разрывает самоучитель.) Маша! Машенька! Серафима Ильинична! Ведь рояль-то Мне не на что покупать. Что он сделал со мной? Я смотрел на него как на якорь спасения. Я сквозь эту трубу различал свое Будущее.