Книга: Август 91-го: до после

Наутро Солнце пробилось сразу во Все щели и трещины, беспощадно выпаривая из них Жизнь. Вода на ходу распадалась на молекулы. На одной из них отправилось в дальнее Путешествие и «Я». Наверху оно найдет мириады себе подобных, сколько-то времени пробудет с ними и Однажды вернется на землю. Как прозрачный весенний дождик. Или как Армия разгневанных ангелов.

Солнце светило словно бы и снаружи, и внутри него. Преломленные сверкающими гранями лучи горели красным, оранжевым, зеленым, синим… Это, как он слышал, и была « Красота». Но из-за этой красоты его «Я» никак не могло сплотиться в единое бело-голубое целое. Оторванный от полей льда и снега, посреди каменного города он Все Время оставался сиротой, «недоЯ»..

Его «Я» возникло, когда он почувствовал, что отличается от других. Думать он Пока не умел. Границы его «Я» были пунктирно обозначены случайными тычками чувств. Эти границы оказались совсем близко. Полшага - и «Я» уже кончилось.

Но Солнце не хотело нас подпускать. Оно искусно пряталось за тучками, Потом подмигивало и снова скрывалось в облаках. Оно напоследок явило нам геенну ангины, Шрамы на шкурах кашалотов, стилет стиля... И пропало насовсем.

Так речной Человек вновь не получил ответа на главный Вопрос своей Жизни. Он, строго говоря, вообще Ничего в ней не понял. И впоследствии умер.

Роль бравой добродетели отъехала заокеанским ковбоям. Мы давно растеряли Все Ценности и смыслы бытия: Вместе нас удерживает лишь гнёт... гроба. И вот мы Всё тащимся под спирально вскрученным облаком к свежевырытой яме на погосте, а Она всё отодвигается от нас в стылую синь весны.

На плацу остался только фантомасно-зеленый Ленин с вурдалачьими оранжевыми глазками.