Лев Николаевич Толстой. Отрочество (№ 34977)

Бывают минуты, когда Будущее представляется человеку в столь мрачном свете, что он боится останавливать на нём свои умственные взоры, прекращает в себе совершенно Деятельность ума и старается убедить себя, что будущего не будет и прошедшего не Было. В такие минуты, когда Мысль не обсуживает Вперед каждого определения воли, а единственными пружинами Жизни остаются плотские Инстинкты, я понимаю, что Ребенок, по неопыстности, особенно склонный к такому состоянию, без малейшего Колебания и страха, с улыбкой любопытства, раскладывает и раздумает Огонь под собственным домом, в котором спят его Братья, Отец, Мать которых он нежно любит. Под влиянием этого же временного отсутствия Мысли - рассеяности пости - крестьянский Парень лет семнадцати, осматривая лезвие только что отточенного топора подле лавки, на которой лицом спит его старик отец, вдруг размахивается топором и с тупым любопытством смотрит, как сочится под лавку Кровь из изрубленной шеи; под влиянием этого же отсутствия мысли и инстинктивного любопытства Человек находит какое-то Наслаждение остановиться на самом краю обрыва и Думать: а что, ежели пожать гашетку? или Смотреть на какое-нибудь очень Важное Лицо, к которому Все Общество чувствут подобостратное Уважение, и думать: а что, ежели подойти к нему, взять его за Нос и сказать: "а ну-ка, любезный, пойдём?"