Книга: Клейн и Вагнер

... От страха, от детского страха перед холодом, перед одиночеством, перед смертью Люди бегут друг к другу, целуются, обнимаются, трутся щекой о щеку, прижимаются ногами к ногам, бросают в Мир новых людей. Так оно и ведётся.
Всегда Один и тот же Инстинкт, одно и то же Желание, одно и то же недоразумение. И всегда одно и то же Разочарование, Одна и та же ужасная Боль. Думаешь, что близок к богу, а обнимаешь женщину. Думаешь, что достиг гармонии, а всего только сваливаешь свою вину и свою беду на далекое Будущее Существо! Обнимаешь женщину, целуешь ее в Губы, гладишь ее Грудь и зачинаешь с ней ребенка, и когда-нибудь этот Ребенок, настигнутый той же судьбой, будет ночью так же лежать Рядом с женщиной, и так же очнется от опьянения, и заглянет в бездну измученными болью глазами, и Все проклянет.

Ах, как мало, как до отчаяния мало знаешь о людях! Выучишь в школе сотню-другую дат каких-то дурацких битв, сотню-другую имен каких-то дурацких старых королей, ежедневно читаешь статьи о налогах или о Балканах, а о человеке не знаешь Ничего! Если не звонит Звонок, если дымит печь, если застопорится какое-нибудь колесо в машине, сразу знаешь, где искать, и вовсю ищешь, и находишь поломку, и знаешь, как исправить ее. А та штука в нас, та тайная пружинка, которая Одна только и дает Смысл Жизни, та штука в нас, которая одна только и Живет, одна только и способна ощущать Радость и Боль, желать счастья, испытывать Счастье, - Она неизвестна, о ней ничего не знаешь, совсем ничего, и если она занеможет, то уж ее не поправишь. Разве это не Дикость?

Возможность что-то полюбить - какое Спасение!