Эдуард Аркадьевич Асадов. (№ 301543)

…Что Было Потом? А потом был госпиталь и двадцать шесть суток борьбы между жизнью и смертью. «Быть или не быть?» - в самом буквальном смысле этого Слова. Когда Сознание приходило - диктовал по два-три слова открытку маме, стараясь избежать тревожных слов. Когда уходило сознание, бредил.
Было Плохо, но Молодость и Жизнь Все-таки победили. Впрочем, госпиталь был у меня не Один, а целая обойма. Из Мамашаев меня перевезли в Саки, затем в Симферополь, потом в Кисловодск в госпиталь имени Десятилетия Октября (теперь Там санаторий), ну а оттуда - в Москву. Переезды, скальпели хирургов, перевязки. И вот самое трудное - Приговор врачей: «Впереди будет Всё. Всё, кроме света». Это-то Мне предстояло принять, выдержать и осмыслить, уже самому решать Вопрос: «Быть или не быть?» А после многих бессонных ночей, взвесив все и ответив: «Да!» - поставить перед собой самую большую и самую важную для себя Цель и идти к ней, уже не сдаваясь. Я вновь стал писать Стихи. Писал и ночью и днем, и до и после операции, писал настойчиво и упорно. Понимал, что еще не то и не так, но снова искал и снова работал. Однако какой бы ни была твердой Воля у Человека, с каким бы упорством ни шел он к поставленной Цели и сколько бы труда ни вложил в своё Дело, подлинный Успех ему еще не гарантирован. В поэзии, как и во всяком творчестве, нужны Способности, Талант, Призвание. Самому же оценить Достоинство своих стихов Трудно, ведь пристрастнее всего относишься именно к себе. … Никогда не забуду этого 1 мая 1948 Года. И того, каким счастливым я был, когда держал купленный возле Дома ученых номер «Огонька», в котором были напечатаны мои стихи. Вот именно, мои стихи, а не чьи-то Другие! Мимо меня с песнями шли праздничные демонстранты, а я был, наверное, праздничнее всех в Москве!