Вошла и Анна Сергеевна.
Она села в третьем ряду, и когда Гуров взглянул на нее, то
Сердце у него сжалось, и он понял
Ясно, что для него теперь на всем свете
Нет Ближе, дороже и важнее
Человека; она, затерявшаяся в провинциальной толпе, эта маленькая
Женщина, ничем не замечательная, с вульгарною лорнеткой в руках, наполняла теперь всю его
Жизнь, была его горем, радостью, единственным счастьем, какого он теперь желал для себя; и под
Звуки плохого оркестра, дрянных обывательских скрипок он думал о том, как она хороша. Думал и мечтал.