У нас не
Было своего общего мира, в своей
Жизни Она отводила
Мне то
Место, которое сама считала нужным. С этим мне приходилось мириться.
Если я хотел иметь или хотя бы только знать
Больше, то это было связано с определенным риском. Когда в какой-нибудь из наиболее умиротворенных моментов наших встреч, я, движимый чувством, что
Сейчас Все возможно и все дозволено, спрашивал ее о чем-нибудь личном, то могло случиться, что она, вместо того, чтобы просто отмахнуться от моего вопроса, уклонялась от прямого ответа на него: "Ну и любопытный же ты, парнишка!"