Он не боялся смерти.
Она не была для него, как для большинства людей, роковой неизбежностью, переходом телесной оболочки в иную
Сущность, уходом в другой
Мир. Для него
Смерть была познанием самого себя, сродни безумию, сродни Страшному Космосу - неким пространством, где бушуют бури. Конкретная сущность с молекулярной структурой, основой всего и вся, смерть представлялась ему как, например, рука,
Глаза или
Мысль. Как он сам, как
Жизнь. И потому она не вызывала у него страха.