Пять лет заточения. Ни
Мать, ни жена, я нахожу единственное
Утешение в мудрости, заключенной в драгоценной странице книг. Я говорю и уже думаю по-русски. Осталось только научиться понимать русскую душу. Петр Федорович всячески избегает любого общения со мной. Он занят своим архитектурным творением.
Иногда нас посещает Вице-Канцлер. Но это бывает очень редко.
Мне Все чаще кажется, что это
Одиночество не кончится
Никогда.