Во
Время одной из первых экспедиций к екуана в деревне Анчу под названием Вананья ко
Мне подошел мальчик лет четырех. Он приблизился застенчиво, боясь мне помешать. Наши
Взгляды встретились, мы ободрительно улыбнулись друг другу, и тогда он показал мне большой палец
Руки. На его лице, кроме искренней улыбки, не
Было ни жалости к себе, ни просьбы, чтобы его пожалели. Верхняя
Часть его пальца и часть ногтя были проткнуты насквозь, и сдвинутый в сторону кончик пальца держался только на коже и полузапекшейся крови. Когда я принялась чистить палец и ставить кончик на свое
Место, на его огромных, как у лани, глазах навернулись
Слезы;
Иногда его крохотная, протянутая мне ручонка дрожала, но он не отдергивал ее; в самые тяжелые моменты он всхлипывал, в остальное же время он был расслаблен и
Лицо его хранило
Спокойствие. Перевязав палец, я показала на него и сказала: «Ту-унах ахкей!» («Держи сухим!»), и он мелодично повторил: «Ту-унах ахкей!» Еще я добавила: «Хвайнама ехта» («Приходи
Завтра»), и он ушел. Его
Поведение полностью противоречило моим представлениям о поведении детей, об обращении с ними в чрезвычайных обстоятельствах, необходимости ласковых слов как части лечения и т. д. Я с трудом верила увиденному.
Оставить комментарий: